AZ-libr.ру

       [2(14).4.1887, с. Ширяево-Буерак Сызранского у. Симбирской губ.— 15.5.1924, Москва]
       — поэт.
       Родители — выходцы из крепостных, приписывались к мещанскому сословию. В связи со сменой рода занятий отца (служащий на известковом заводе, лесной объездчик, предприниматель) и его смертью (1900) детство будущего поэта проходит в разных местах Поволжского края: с. Бинарадка Самарской губ. (здесь он поступает в земскую школу), снова Ширяево (здесь в 1898 оканчивает церковноприходскую школу), Самара (прерывает на 2-м классе городское училище и становится чернорабочим), Ставрополь-Самарский (чуть больше года работает писцом в канцелярии казенного лесничества), снова Самара (безуспешные попытки устроиться на работу в табачный магазин и на железную дорогу).
       В 1905 Ширяевец вместе с матерью уезжает по вызову родственницы в Ташкент, становится чиновником почтово-телеграфной службы.
       Здесь начинаются и его серьезные занятия поэзией, пробужденные еще детским чтением книг на Волге: «Читал книги, заносимые в село торговцами-лубочниками... Первым прочитанным поэтом был Кольцов, потом Лермонтов... Писать стихи начал еще в Бинарадке, когда мне было лет 9-10» (Автобиография, 1913). Рождение в самой живописной части Волги, среди легендарных Жигулевских гор (место набегов и гульбы Стеньки Разина со своей вольницей) явилось важнейшим стимулом поэзии Ширяевеца: «В междугорье залегло — / В Жигулях мое село. / Рядом — Волга... / Плещет, льнет, / Про бывалое поет...» («Ширяево», 1916). Не случайно и свой псевдоним поэт образовывает от названия родного села.
       Дебютировал Ширяевец в 1908 фельетоном в стихах и прозе «Наградная» (газета «Туркестанский курьер»). В 1911 становится одним из авторов (вместе с Л.Порошиным и П.Поршаковым) изданной в Ташкенте конгломератной книги «Стихи», где ему принадлежит раздел «Ранние сумерки». Здесь подает о себе голос основная тема поэзии Ширяевеца — «песни» народной Руси («Пал туман...», «Деревенская», «Непутевая», «Волжская»).
       Ширяевец ищет выхода в большую литературу и посылает свои стихи в петербургский еженедельник «Народный журнал», где с конца 1912 начинает печататься. Тогда же отправляет письмо со своими стихами на суд Н.Клюеву, от которого получает помеченный 11 марта 1913 ответ: «Мне очень радостны все Ваши слова и выводы, и я всегда буду любить Вас, как любил заочно по песням в народном журнале. Вы очень мне близки по духу и по устремлению к песне» (Клюев Н. Сочинения. Мюнхен, 1969. Т.1. С.186). Подобным же образом посылаются стихи И.Бунину и С.Городецкому, также ответившим молодому поэту полным признанием его таланта. Вскоре в своем обзоре текущей поэзии «Девять книг» Городецкий уже писал о Ширяевеце «Судя по его вещам мы в его лице имеем новую поэтическую силу, идущую прямо с земли, как Клюев и Клычков... Его песни не могут не петься. В них мы опять имеем то драгоценное совпадение форм искусства, лично народного и нашего литературного, которое так поразило всех в Клюеве... Талант волжского певца силен и несомненен» (Речь. 1914. 10 марта).
       Жизнь Ширяевеца проходит между тем в чуждой его романтической душе казенной обстановке. Тоску одиночества скрашивает переписка с Клюевым, ставшим для него непререкаемым авторитетом, и с другом-поэтом П.Поршаковым. Стремление к расширению круга литературных единомышленников приводит Ширяевеца к знакомству (заочному) с проживающим тогда еще в Москве С.Есениным, которому — как секретарю журнала Суриковского литературно-музыкального кружка «Друг народа» — попадают присланные Ширяевецем стихи. 21 янв. 1915 Есенин отвечает Ширяевецу чрезвычайно доброжелательным письмом, положившим начало их переписке и затем дружбе: «Извините за откровенность, но я Вас полюбил с первого же мной прочитанного стихотворения <...> Вы там вдалеке так сказочны и прекрасны» (Есенин С. ПСС: в 7 т. М., 1999. Т.6. С.61-62). Вскоре Есенин становится для Ширяевца «своеобразным поэтическим идолом — неким эстетическим эталоном той национальной словесной стихии, которая жила и в душе самого Ширяевца» (Тартаковский П.— С.22).
       Тем временем в Ташкенте Ширяевец печатается в сборнике «Под небом Туркестана» (1914), а затем уже выпускает полностью авторские книги стихов «Богатырь» (1915), «Запевка» (1916), «О музыке и любви» и «Алые маки» (обе — 1917). Основная тема поэзии Ширяевца — народные вольнолюбивые настроения, образ Руси с ее душевной широтой и удалью. Стих подчеркнуто ритмизирован и носит плясовой характер («Черемуха», «На чужбине», «Масленица», 1914; «Гусляр», «Бурлак», 1915; «Девичья», «Святки», 1916). Обилие эмоциональных рефренов пронизывает песенную лирику. Ширяевец пишет о сильных характером героях из народа: отчаянных девушках, бурлаках, запорожцах, Стеньке Разине с его голытьбой. Под стать им и пейзаж, такой же неуемный, буйный, влекущий вдаль, к другой жизни: высокие кручи, волжские дали, волны, темные ночи и грозы.
       В жизни современной деревни Ширяевца привлекает главным образом только то, в чем выплескивается наружу все талантливое и размашистое. О своем взгляде на крестьянский мир он писал В.Ходасевичу (7 янв. 1917): «Скажу кое-что в свою защиту. Отлично знаю, что такого народа, о котором поют Клюев, Клычков, Есенин и я, скоро не будет... И что прекраснее: прежний Чурила, в шелковых лапотках, с припевками да присказками, или нынешнего дня Чурила, в американских штиблетах, с Карлом Марксом или "Летописью" в руках, захлебывающийся от открываемых там истин?.. Ей-Богу, прежний мне милее!.. Знаю, что там, где были русалочьи омуты, скоро поставят купальни для лиц обоего пола, со всеми удобствами, но мне все же милее омуты, а не купальни... Ведь не так-то легко расстаться с тем, чем жили мы несколько веков!» (Ходасевич В. Есенин // Русское зарубежье о Есенине. М., 1993. Т.1. С.67).
       В стихах Ширяевца образ старины («стари») предстает то затухающим — «Тускнеет твой венец алмазный» («Волге», 1921), то вполне исполненным надежды на неугасимость света прошлых веков: «Эх, Бинарадка старая — прощай! / Смотри, не угашай костров былого!..» («Старая Бинарадка (1894-1897)», 1922); «Никогда старина не загаснет. / Слишком русское сердце мое!» (цикл «Складень», 1922).
       Своим заочным знакомством с Клюевым, Есениным, а затем и Клычковым Ширяевец решительно утверждается на путях новой, идущей от самых народных глубин поэзии и прочно вписывается в круг «крестьянской купницы». Даже в его внешности, подобно всем им, проступала прежде всего крестьянская (а отнюдь не чиновничья) сущность; современнику он запомнился по-мужичьи «скупоречивым, вдумчивым, широкоплечим увальнем, парнем в картузе и огромных яловых сапогах» (Фомин С. Ширяевец и Есенин // Красная нива. 1926. №22). Вместе с другими новокрестьянскими поэтами он печатается в одних и тех же изданиях («Ежемесячный журнал», «Голос жизни», «Современник» и др.), входит заочно в литературную группу «Краса» и литературно-художественное общество «Страда».
       С «крестьянским уклоном» принимает Ширяевец и революцию 1917 (в письме к Поршакову от 31 марта 1917): «Чудеса! Много криков, лозунгов и прочего, кое от чего начинает тошнить, но я жду, что скажет не фабричная, считающаяся только с Карлом Марксом Русь, а Русь деревенская, земледельческая, и заранее отдаю ей мои симпатии, ибо только в ней живая сила» (Автобиографии. Письма. Стихотворения. С.433). Не принимает он и наметившуюся вскоре после октябрьского переворота установку на литературу как на средство выполнения политического заказа.
       И после революции Ширяевец по-прежнему остается певцом Волги. Родившись и проведя детство на ней, он в дальнейшем был всю жизнь отделен от нее безводным Туркестаном. Хотя Ширяевец и посвятил Туркестану книгу стихов «Край солнца и чимбета» (1919) и поэтический цикл «Бирюзовая чайхана» (1924), Волга навсегда становится для него недостижимым краем мечты и счастья.
       В мае 1921 к Ширяевцу в Ташкент ненадолго приезжает Есенин, а в следующем году он сам, оставив Туркестан, переезжает в Москву, где поселяется в Доме писателей на Тверской улице. Сразу же вступает в литературное объединение пролеткультовских поэтов «Кузница», из которого через год исключается за недостаточную «пролетарность» его творчества. Не предпринимая дальнейших попыток связать себя с какой-либо литературной группой, Ширяевец избирает путь упорного и сосредоточенного поэтического труда в суровом одиночестве, подальше от шумихи и витийства литературного «российского вавилона», осуждая, в частности, Есенина за имажинизм. Печатается в журнале «Красная новь», «Красная нива», в альманахе «Недра», в газете «Московский понедельник» и др. Выходят книга детских стихов «Узоры» (1923) и последняя итоговая книга «Раздолье» (1924). В поэзии Ширяевца московского периода заметен отход от песенной лирики к эпосу, что дает о себе знать в поэмах «Мужико-слов» (1921, издана отдельной книжкой в 1923) и «Палач. Песенный сказ» (1924); а в циклах «Поминальник» (1922) и «Складень» (1924) Ш. попытался запечатлеть мир прошлого, народную судьбу. Отдает он и некоторую дань т.н. «нови» (стихи о красноармейце, поэма о работнице и проч.).
       Умирает Ширяевец от неожиданно случившегося воспаления мозга. Глубоко потрясенный его смертью, Есенин посвятил ему одно из своих лучших стихотворение позднего периода «Мы теперь уходим понемногу...» (1924).

Псевдонимы:
      Абрамов Александр Васильевич [14.04.1887-15.05.1924] - поэт

Литература и другие источники информации