AZ-libr.ру

       [9(21).10.1892, Керчь — 3.7.1980, Ганьи, близ Парижа]
       — поэт, критик, прозаик.
       Сын статского советника Константина Васильевича Торопьяно. Окончил Александровскую классическую гимназию в Керчи (1911) и юридический факультет Киевского университета св. Владимира (1916). В 1913 Терапиано побывал в Персии, где познакомился с одним из учителей зоро-астрийской религии. Общение с ним во многом предопределило формирование мировоззрения Терапиано, его глубокий интерес к восточной эзотерической традиции; записи, сделанные по следам этих бесед, послужили основой позднейшей книги Терапиано «Маздеизм. Современные последователи Зороастра» (Париж, 1968; переизд.: М., 1993).
       В 1916 Терапиано был призван в армию, по окончании военного училища весной 1917 начал в звании прапорщика службу в Москве (где общался с двоюродным братом своей матери Л.А.Тихомировым — богословом, в прошлом народовольцем, порвавшим с революционным движением), затем был на Юго-Западном фронте; летом 1919, после занятия Киева белыми, вступил в Добровольческую армию.
       В 1918-19 в Киеве начал литературную деятельность: участвовал в собраниях киевского Литературно-артистического общества, затем — ХЛАМа (Общества художников, литераторов, артистов, музыкантов), общался с О.Э.Мандельштамом, Б.К.Лившицем, а также с В.Н.Маккавейским, с которым был связан тесной дружбой; в «ежегоднике искусства и гуманитарного знания» «Гермес» (Сб. 1. Киев, 1919. Апр.), изданном под редакцией Маккавейского, были опубликованы стихотворные произведения Терапиано («Из поэмы "Единое и все"», «Поэма о смерти гроссмейстера Якова Моле» и др.) и два его прозаических этюда («I. Гермес. II. Метемпсихозы Сатаны»). Весной 1920 в феодосийском литературно-артистическом кружке ФЛАК познакомился с М.А.Волошиным. В составе Добровольческой армии эмигрировал из Крыма, 2 года прожил в Константинополе, в 1922 переехал в Париж, где стал постоянным участником русских литературных собраний и объединений.
       В начале 1925 Терапиано — один из организаторов «Союза молодых писателей и поэтов» и его первый председатель, с 1926 — сотрудник газеты «Дни» (куда его привлек заведующий литературным отделом В.Ф.Ходасевич) и «Последние новости». В том же году Терапиано — один из учредителей поэтического кружка «Перекресток», ориентировавшегося на «неоклассическую» поэтику Ходасевича и строгие стихотворные формы, а также один из редакторов (наряду с Н.Берберовой, Д.Кнутом, Вс.Фохтом) парижского журнала «Новый дом», в котором появилась его программная статья «Два начала в русской современной поэзии» (1926. №1). Выделяя в ней Б.Л.Пастернака и Ходасевича как выразителей, соответственно, двух противоположных начал в поэтическом творчестве — Хаоса и Космоса, Терапиано отдает безусловное предпочтение началу Космоса, выраженному у Ходасевича во «внутренней насыщенности» чувства и в «ясной и точной словесной распланировке» (С.27).
       В 1927-28 Терапиано — один из редакторов (вместе с В.А.Злобиным и Л.Е.Энгельгардтом) литературный журнал. «Новый корабль», с 1927 постоянно участвует в собраниях общества «Зеленая лампа», организованного по инициативе Д.С.Мережковского и 3.Н.Гиппиус; Терапиано примыкал к ближайшему литературному окружению Мережковских и сочувствовал их метафизическим исканиям.
       Первая книга стихов Терапиано «Лучший звук» (Мюнхен, 1926), включавшая поэму «Невод», написанную как «Слово, обращенное от лица Горуса-Аполлона, Иерарха, к ученику его, Василиду, трудящемуся над построением Нового Храма Премудрости», в полной мере отразила религиозно-философские и оккультные тяготения автора («Слова его тяжелые, веские и — о тяжелом и важном»,— писал о Терапиано в этой связи Г.П.Струве (Русская мысль. 1927. №1. С.113)), а также его стремление развивать акмеистические традиции и прежде всего тематику и стилевые приемы поэзии Н.С.Гумилева: сам Терапиано утверждал, что Гумилев среди поэтов первой четверти века «явился самым заметным после Блока» (О Гумилеве // Новый корабль. 1928. №3. С.52), а Ходасевич находил, что в ранних стихах Терапиано «манерою Гумилева воспроизведена литературная психология молодого Брюсова» (Летучие листы. По поводу «Перекрестка» // Возрождение. 1930. №1864. 10 июля. С.4).
       Имена Брюсова и Гумилева могли служить для Терапиано также ориентиром в его попытках самоопределения как одного из ведущих литературных критиков Русского зарубежья, автора обзорных статей, претендующих на отражение всей панорамы литературной жизни и систематизированное осмысление ее важнейших тенденций. О претензиях Терапиано объединить вокруг себя молодых парижских поэтов и «обучить их мастерству стихосложения» иронически писал В.С.Яновский: «Тень мэтра, строителя стихов, Гумилева, Брюсова не давала покоя Терапиано, и это тем более досадно, что, не касаясь его поэтического дара, шармом или магией он никак не обладал. Был Терапиано внешне тускловат» (Яновский В.С. Поля Елисейские. Книга памяти. Нью-Йорк, 1983. С.215). Терапиано стал одним из наиболее плодовитых литераторов эмиграции: его стихи, статьи и рецензии печатались во всех заметных русских журналах и альманахах, издававшихся в Париже («Звено», «Перекресток», «Совр. записки», «Числа», «Встречи», «Круг», «Русские записки») и других городах («Своими путями», «Воля России», «Журнал содружества» и т.д.). По сообщению Р.Герра, к 1934 Терапиано успел опубликовать «137 стихотворений и больше сорока критических и литературных статей» (Вместо предисловия // Терапиано Ю. Литературная жизнь русского Парижа за полвека (1924-74). Париж; Нью-Йорк, 1987. С.312). Готовившаяся к печати в 1935 книга статей Терапиано «Литературные будни (Дневник зарубежного писателя)» издана не была.
       Вторая книга стихов Терапиано «Бессонница» (Берлин, 1935) по тематике, идейно-психологической тональности и образно-стилевому ряду зримо контрастировала с его первым сб.; по оценке К.В.Мочульского, поэзия Терапиано, сохранив прежний «молитвенный строй», предстала теперь в подлинном своем облике, без покровов «эстетики, гностики»: «...краски и формы изобразительности отступили под напором лирической стихии; Тайны (с большой буквы) посвященных рассеялись как дым перед лицом простой и бездонной тайны жизни. Стихи сделались простыми, крепкими, ясными; по ним можно проследить духовное развитие автора: мучительную борьбу с сомнениями, искушениями, отчаяньем, освобождение от соблазнов красивости и мастерства, углубление в собственную душу, упрямое стремление к совершенству и чистоте, напряженное искание Бога. <...> Стихи Терапиано — об одиночестве души современного человека, о ее затерянности в страшном и темном мире, богооставленности и безысходной муке» (Современные записки. 1935. Кн.58. С.476). В то же время Ходасевич указывал на отсутствие в «гладких» стихах Терапиано литературного своеобразия, на его «несомненное умение повторять чужое» (Возрождение. 1935. №3697. 18 июля. С.3). Этот недостаток, по мнению Ходасевича, был во многом преодолен в третьей книге стихов Терапиано «На ветру» (Париж, 1938), которая, «потеряв в цельности, <...> выиграла в правдивости»: «...став самим собою, Терапиано не мог не написать нескольких стихотворений, в которых есть нечто свое, неповторимое — и тем самым нужное для других» (Возрождение. 1938. №4159. 25 нояб. С.9).
       Вобрав в себя настроения, характерные для многих поэтов русского Парижа (внутренняя тревога, разуверения, ощущение неприкаянности, драматизма повседневной жизни), поэзия Терапиано сохранила изначально присущую ей «неоклассическую» ориентацию, тяготение к отточенному мастерству, верность поэтическим традициям начала XX в. (в «На ветру» «любимым поэтом» провозглашается И.Ф.Анненский — стихотворение «Каким скупым и беспощадным светом...», С.39), религиозную устремленность. Те же особенности отличают и четвертую книгу стихов Терапиано «Странствие земное» (Париж, 1951), включающую произведения, навеянные воспоминаниями о Гражданской войне и размышлениями о судьбе России: «Земля моя, за каменной стеною, / За крепким частоколом — не пройти: / Любить всю жизнь любо-вию одною — / И вновь — не Ты, и нет к Тебе пути!» («Муза». С.41). В последующие десятилетия Терапиано почти не пишет стихов; последний его сборник — «Паруса» (Washington, 1965).
       Теософские интересы Терапиано и его представления о древнейшей предыстории земли отразились в мистическом повествовании «Путешествие в неизвестный край» (Париж, [1946]) — прозаической книге об обитающем в неизвестной стране в Гималаях «потомстве переселенцев с давно исчезнувшего материка» (С.34); здесь излагаются эзотерические сюжеты («Сказание об исчезнувших материках», «Предания о Кресте и Розе», «Предание об Иссе Милостивом» и др.), которые Терапиано интерпретирует как «отблеск воображения», «другую сторону нашей собственной <...> мечты о лучшем мире, о лучших людях» (С.164).
       В послевоенные годы Терапиано постоянно печатался в основных эмигрантских журналах и альманахах («Новоселье», «Новый журнал», «Возрождение», «Опыты», «Грани», «Мосты», «Современник», «Оккультизм и йога» и др.), регулярно помещал критические статьи и обзоры в нью-йоркской газеты «Новое русское слово» (1945-55), в 1955-78 вел критический отдел в парижской «Русской мысли». Часть его публикаций этого времени, посвященных литературе Русского зарубежья, собрана в посмертно изданной книге «Литературная жизнь русского Парижа за полвека (1924-1974). Эссе, воспоминания, статьи» (Сост. Р.Герра и А.Глезер. Париж; Нью-Йорк, 1987). Под редакцией Терапиано (совместно с И.Яссен и В.Андреевым) был издан сборник стихов русских зарубежных поэтов «Эстафета» (Париж; Нью-Йорк, [1948]), он же составил антологию «Муза диаспоры. Избранные стихи зарубежных поэтов.

Литература и другие источники информации