AZ-libr.ру

       [15.5.1966, с.Скрипниково, Калачеевского р-на Воронежской обл.]
       — прозаик, публицист.
       Родители — крестьяне, работали в колхозе. Детство Сычёва прошло в родном селе. В семье было четверо детей. Родители, не имевшие полного среднего образования, с уважением относились к знаниям, к книге. Именно они, особенно мама, Наталья Ивановна Харламова, оказали огромное влияние на Сычёву, исподволь прививая вкус к литературе.
       В 1975 семья переехала в районный центр — Калач, где Сычёва окончила среднюю школу, а затем поступила на исторический факультет Воронежского государственного педагогического института. По окончании вуза в 1988 Сычёва переехала в Москву, где семь лет преподавала в столичной школе.
       К 1993 относятся первые журналистские опыты Сычёвой — публикации в «Комсомольской правде», «Семье», «Учительской газете».
       В 1995 она поступает в Литературный институт им. А.М.Горького в Москве на факультет прозы в семинар Р.Т.Киреева (заочное отделение) и начинает работать в «Учительской газете» редактором отдела школ. Успех в журналистике пришел быстро. Сычёва пишет о социальной незащищенности учителя, разрушении семьи, активно выступает против введения в школьное образование предметов, связанных с «половым воспитанием», поддерживает идеи природосообразной и здоровьесберегающей школы.
       В 1997 она удостоена журналистской премии им. В.Матвеева за лучшие публикации по образовательной тематике.
       Первая публикация прозы Сычёвой — «деревенские рассказы» в «Новом мире» (1998, №1): «Бабьи беды» и «Про Гришу, Мишу и Тишу». Размышляя о жанровой принадлежности произведений, критик пишет: «Я не могу назвать это в полной мере деревенской прозой... Это рассказы о человеке, оказавшемся не в том месте, о парализующей обыденности и о том, что даже самая бедная на первый взгляд жизнь все же заключает в себе самое главное — неоткрытую еще возможность. Это рассказы, написанные оптимистом» (Куталов К.— С.68).
       Как прозаик Сычёва публикуется в «Нашем современнике», «Москве», «Воине России», «Подъеме», «Слове», «Очаге».
       В 1998 Сычёва стала главным редактором литературного журнала «Молоко», основанного группой студентов Литературного института. «Мы-то знали,— заявляла Сычёва,— что искусство — это жизнь, а не туманные абстракции... И потому журнал свой решили сразу же, с первого номера, делать серьезно и для жизни. Мы назвали его "МОЛОКО" ("Молодое око"), добавив очень важный для нас подзаголовок — "Русский литературный журнал"» (цит. по: Ткаченко П.— С.8). В этом выразилось мировоззрение писательницы, активно не принимающей постмодернистской этики и эстетики, унижения человека, нигилистического отношения к истории России XX века. Вышло шесть печатных номеров журнала, впоследствии он был переведен в электронную версию, с еженедельным обновлением. Как редактор Сычёва отстаивает позицию журнала — поддержка молодых авторов, развивающих реалистическую традицию, серьезное отношение к литературному труду, ответственность перед призванием писателя. Сычёва — один из лидеров того молодого поколения в литературе, которое перешагнуло границы молодежной субкультуры и воспринимает реальность «как предстоящую перед вечностью, перед взором Божьим» (Кокшенева К. - С.276).
       Первая книга Сычёва — «Предчувствие» (2001), собравшая короткие рассказы, была тепло встречена читателями. Критики отмечали, что Сычёва вошла в литературу с художнически зрелой прозой, руководствуясь такими принципами, как красота и ясность изложения, честное отношение к жизни, невозможное без любви к человеку. Р.Ляшева: «Рассказы сплачивает воедино некий нравственный контекст... Природа и вера у Сычёвой, под стать Клюеву, слиты... Сычёва наводит на раздумья о неких первоосновах жизни, как и должно быть в серьезной прозе» (Ляшева Р.— С.4). Критики отмечают в рассказах Сычёвой плотность письма, объемность образа (Алексютина Н. Предчувствие света. С.6), лаконизм языка: «Одной деталью, причем нередко деталью комической, писатель рисует главное в человеке» (Лангуева-Репьева М. — С.204). С.Царегородцева отмечает, с одной стороны, социальность и действенность прозы Сычёва, с другой — особую ритмическую основу, музыкальность рассказов: «Верное, точное слово обращено к уму и сердцу. Оно настраивает душу, как музыкальный инструмент. Звучи!» (Царегородцева С.— С.20). Сычёва обладает даром «в малом, неприметном открыть красоту» (Данилова Н. — С.205).
       Чувство своей «малой», провинциальной родины пронизывает рассказы Сычёвой. Отсюда и хлесткость, жесткость оценок современной действительности, отсюда и легкое дыхание, добродушие ее прозы: «Я не знаю ничего красивее, ярче и запоминающейся, чем мой двор. Можно садиться и писать этюды с любой точки, всласть, не спеша, напитывая картину радостью и тем особым состоянием тихого торжества, какое бывает у деревенского человека после дождя, когда серое в разводах небо уже поднялось, редко и высоко скользят по нему птицы и неизвестно чего стала в пять часов дня белая луна, местная красавица» (Високосное небо // Предчувствие. С.66). Каждый рассказ Сычёвой начинается с симпатии к человеку — будь то знаменитый певец, в самозабвенном пении «отводящий душу» во времена разрух и «реформ» (рассказ «Богема»), или какая-нибудь неуемная Светка Петухова, мгновенно примеряющая к себе все новшества жизни (Собачье счастье // Подъем. 2002. №4). Ведь «у каждого на родине своя земля», «на родине у каждого и небо свое», — пишет Сычёва, и за этим умением рассказать о своем небе и своей земле стоит не только чувство любования, но и твердое знание, что ничего нельзя сделать с человеком, нельзя исказить его до полной бесцветности, если он умеет видеть небо родины. Именно там герои Сычёвой черпают силу, сплетенную часто с «беспричинной щемящей болью», которая не дает «даже самую счастливую жизнь... прожить вприпрыжку» (Високосное небо // Предчувствие. С. 68).
       Талант публициста Сычёва продемонстрировала в документальной повести «Тайна поэта» (2002). Критик И.Репьева назвала эту книгу «учебником патриотизма» (Репьева И.— С.14). Сычёва рассказывает о творчестве и судьбе поэта Вал.В.Сорокина — учителя Сычёвой, и одновременно о выработке собственных мировоззренческих опор. Анализируя композицию книги, Н.Алексютина пишет: «Тема дорожного путешествия, выбранная автором, хорошо и точно подводит к неувядающей правде: все дороги ведут домой... Слово, в котором обретают бессмертие все те же крылечко, серебристый тополь, мама. Ведь иначе и быть не должно» (Алексютина Н. Дорога, поэзия, тайна. С.14).
       В книге очерков «Последний блокпост» (М., 2002) выделяется «Ненаписанное интервью» (на редкость точно, с добротой и юмором, воссоздающее портрет писателя В.А.Солоухина в последние годы жизни), «Ваш сын и брат матрос Колька» (о матросе-земляке, погибшем на АПЛ «Курск»), «Сквозь мглу» (острый, гротескный образ современной женщины воссоздается Сычёвой только для того, чтобы напомнить об идеале женщины в традиционной русской культуре), «Неизвестный народ» (размышления о том, почему мир не приходит на чеченскую землю). Сколь бы ни были трагичны темы, затронутые автором, надежда не оставляет Сычёву. «Нынешние беды — не конец мира, а только осечка, провал, за которым будет, обязательно будет взлет, радость, возрождение» — таков, по мнению О.Родионовой, лейтмотив книги (Родионова О.— С.6).
       В литературно-критических статьях «Прощание с Окуджавой», «Литературные мечтания», «Мы все еще русские» (Слово о слове. Статьи новых русских критиков. М., 2003) Сычёва утверждает ценности, определяющие ядро русской культуры и литературы. Ее взгляд на творчество Окуджавы оригинален именно тем, что поэт-бард помещен не в «диссидентский» или «арбатский» контекст, а в пространство русской культуры: «Огромное, ошеломляющее впечатление на него оказала война... Окуджава — навсегда напуган войной... Основой для появления поэтических состояний у него, думаю, был страх. И чем дальше боец Окуджавы отходил от передовой, тем больше этот страх романтизировался, рядился в одежды какой-то другой, сказочно-"королевской" несуществующей армии. Но до конца своей жизни поэт опасался погибнуть безвестно, незаметно...» (С.63). В «Литературных мечтаниях» Сычёва размышляет о прозе Виктора Лихоносова: ее поражает «тайна русского человека», явленная писателем в повестях «На долгую память» и «Люблю тебя светло», романе «Наш маленький Париж». В своем собственном творчестве Сычёвой, в сущности, разделяет лихоносовские мысли-чувства: «Великие чудеса, коими награждает нас жизнь, мы носим в себе и поделиться ни с кем не можем». Именно это творческое состояние — «заключить» в себя боли, скорби, радости человека и «поделиться» своим состраданием ему, своим любованием им — стало главным в книге рассказов Сычёвой «Вдвоем» (2003). В самом названии заключено писательское кредо — скрепляющая сила любви, противопоставленная разрушению. Книга посвящена женским судьбам (в частности, большое место занимает тема женского одиночества), но в ней отсутствует феминистический вызов, характерный для т.н. женской прозы 1990-х. Судьбы ее героинь определяет тихая музыка любви-согласия, любви-аккорда, любви-боли (ее ждут, за нее борются самые разные женщины: от деревенских до деловых, отдыхающих на Канарах). «Любовь,— говорит Сычёва,— лучшая защита, крепость, охранная грамота — незримая, она всегда с тобой, отведет беду, даст надежду, лишит уныния» (Вдвоем: книга рассказов. С.256). В книге четко звучит авторское «я»: «...Мне хотелось рассказать о своей любви ярко, молодо, ясно, о любви в ее летнем расцвете, великом полуденном покое, когда чаша жизни, золотая, все еще полна и бездонна» (Там же. С.260). Сычёва избегает морализаторства, не осуждает своих героинь ни за слабость, ни за слепую, страстную силу. Дар слова Сычёва использует для утверждения исконных ценностей: земля, язык, мать, родина.
       Сычёва — лауреат литературных премий журнала «Москва» (1999), «Сельская новь» (2000), «Подъем» (2001).

Литература и другие источники информации