AZ-libr.ру

       [8(20).2.1874, Петербург — 23.8.1943, Берлин]
       — прозаик, журналист.
       Из старинного польско-украинского дворянского рода. Сын известной народницы Е.К.Брешко-Брешковской (1844-1934), проведшей в заключении и ссылке 22 года; после 1917 — активной противницы советской власти; с 1920 жила в Чехословакии (воспоминания Брешко-Брешковского о ней: Терзания моей матери // Жизнь и суд. 1913. №13; Бабушка русской революции // Лукоморье. 1917. №12/13; Воспоминания сына // Иллюстрированная Россия. 1934. №39). Из-за ареста и ссылки матери Брешко-Брешковский с юных лет рос в семье дяди В.К.Вериго в Заславле на Волыни. С 5 лет читал запоем; особой любовью пользовалась лубочная литература и романы В.В.Крестовского.
       После окончания Ровенского реального училища (1893) переехал в Петербург, где поступил в акцизное ведомство контролером табачной фабрики. Через 2 года оставил службу и стал профессиональным литератором. Первое выступление в печати — рассказ «Счастливый день Петра Ивановича» (1896). Сотрудничал в журнале «Живописное обозрение» и «Наблюдатель», редакторы которых, А.К.Шеллер-Михайлов и А.П.Пятновский, оказали значительное влияние на формирование мировоззрения Брешко-Брешковского. В ранних вещах Брешко-Брешковский выступал как бытописатель провинции (Юго-Западного края) и запорожского казачества: повести «Запорожец Подкова» (1897), «Счастливая пора» (1898), «В забытой стороне» (1898), «По течению» (1899), «Петрусь Мартынюк» (1900), «Гайдамаки», «Мазепа и запорожцы» (обе — 1901) и др. Критики указывали на «живую обрисовку характеров, тонкое понимание красот природы» (Д.Л.Мордовцев, А.А.Измайлов).
       С 1900-х Брешко-Брешковский выступал с многочисленными публикациями о спорте, модах, светской хронике, новинках живописи, ведя соответствующие разделы в газете «Биржевые ведомости», «Петербургская газета», «Русское слово», «Голос Москвы», журнал «Звезда», «Север», «Нива», «Огонек», «Синий журнал» и др.
       В 1906 Брешко-Брешковский издавал и редактировал иллюстрированный журнал «Огни» (вышло 4 номера). Являясь плодовитым художественным критиком («В.Е.Маковский и его художественная деятельность», 1902; «Русский художник В.В.Верещагин», 1904), Брешко-Брешковский высказывал суждения столь же наивные, сколь и категоричные. Так, в книге «Русский музей императора Александра III» (1903) он писал о «слабой технике» В.И.Сурикова, «слепой подражательности» М.В.Нестерова и «гениальности» Г.И.Семирадского. Ярким примером бесцеремонности Брешко-Брешковского как журналиста явилась его беседа с Л.Н.Толстым — «В Ясной Поляне у графа Л.Н.Толстого» (Петербургская газета. 1907, 26 июня; перепечатано: Звезда. 1978. №8 и в книге: Интервью и беседы с Львом Толстым. М., 1986). Это интервью дало В.П.Буренину повод назвать Брешко-Брешковского «клопом,присосавшимся к выдающимся людям» (Новое время. 1907. №11 с.272). Предметом постоянных нападок Брешко-Брешковского были любые новыетечения, в частности футуризм (Здоровое и больное // Петербургская газета. 1914.№82).
       Брешко-Брешковского отличала необычайная литературная плодовитость: помимо не поддающегося учету количества публикаций в периодической печати на злобу дня, им было создано несколько сот романов, повестей, рассказов. Творческий процесс не представлял особых затруднений для Брешко-Брешковского: «Отнимает время сам процесс нанизывания слов и фраз. <...> Люблю диктовать, сидя у горящего камина и куря сигару, и тогда фантазируется легко и свободно, и мысли плавно и свободно ложатся на бумагу. <...> Можно в год несколько романов написать. <...> Так оно и выходит» (Мои настроения // Журнал журналов. 1915. №2. с.12). Свои многочисленные беллетристические произведения, печатавшиеся на страницах газет и «тонких» журналов, Брешко-Брешковский адресовал темчитателям, которые «не руководствуютсямнениями строгой, серьезной критики, а читают лишь то, что соответствует их непритязательным вкусам» (Вестник литературы. 1911.№ 3. С.69).
       В начале 1910-х Брешко-Брешковский был самым читаемым автором в России, опережаяпо популярности следующих за ним А.И.Куприна и М.П.Арцыбашева. А.А.Блок писал, что он «способен читать с увлечением<...> пошлейшие романы Брешко-Брешковского, который <...> ближе к Данте, чем <...>Валерий Брюсов» (Блок А.А. СС: в 8 т. М.; Л., 1963. Т.8. С.331). Особый успех имелироманы Брешко-Брешковским из жизни борцов и тореадоров: «Чемпион мира» (1907), «Гладиаторы наших дней» (1908), «Чухонский бог» (1910), «Роман тореадора. Гладиаторы» (1910). В спортивных романах Брешко-Брешковского Куприн увидел «подлинную печать близкого знакомства с бытом», однако В.Г.Короленко порицал Брешко-Брешковского за то, что у его персонажей «нет ни характеров, ни физиономий, а есть только мускулатура, зычный голос и большее или меньшее умение "брать на передний пояс" и "строить мосты"» (Короленко В.Г. О литературе. М., 1957. С.404).
       Впрочем, и Куприн, выделив произведения на спортивную тему из всего написанного Брешко-Брешковского, порицал последнего прежде всего за «шаблонный стиль», за «голую порнографию, и притом холодно риторичную, взвинченную, вычурную», а также за «дурной вкус вообще» (Куприн А.И. СС: в 9 т. Т.9. С.167).
       Впрочем, успеху произведений Брешко-Брешковского способствовала не только эпатирующая критиков броскость заглавий, от которых, по словам Куприна, «собаки воют и дамы в обморок падают». (Например, репортаж о строительстве моста Брешко-Брешковский озаглавил «Пленники железного гроба»). Читателей привлекало большое количество реалий, а также наличие в числе персонажей известных современников; придуманные Брешко-Брешковским подробности их жизни были столь живописны и правдоподобны, что позднее некритически вносились в их научной биографии. Зачастую Брешко-Брешковский давал героям имена своих знакомых, что приводило к недоразумениям. Ряд произведений Брешко-Брешковского был переделан им для сцены; особый успех имели «Гладиаторы», одновременно поставленные в 1909 в нескольких театрах. Брешко-Брешковский интенсивно работал в кинематографе; он был первым в России писателем, приглашенным для написания сценария; участвовал в создании фильмов и как режиссер.
       К середине 1910-х тематика произведений Брешко-Брешковского претерпела значительные изменения: если ранее основными его героями, помимо спортсменов, были люди искусства («Записки проходимца», 1901; «В царстве красок», 1903; «Опереточные тайны», 1904; «Записки натурщицы», 1909), то позднее интерес Брешко-Брешковского сосредоточился на великосветских пороках («В потемках жизни», 1914; «Прекрасный мужчина», 1917), описываемых со свойственным Б.-Б. шаблонным однообразием. Появился устойчивый интерес к военной тематике: в 1909 Брешко-Брешковский совместно с полковником Черкасовым сочинял «роман из кавалерийской жизни, причем главы военно-бытовые писал Черкасов, а главы общие — Брешко-Брешковский» (Биржевые ведомости. 1909. № 10 864). Уже в период малых балканских войн (1912-13) Брешко-Брешковский сформировался как военный корреспондент, что позволило ему в 1914 сразу же занять первенствующее положение в военной журналистике (см. пародию А.С.Грина «Редактор и писатель»). Но и здесь критика отмечала присутствие шаблонов: «Пришла война, и нужны оказались германские зверства. Пожалуйста! И чего-чего только нет в новой, горячей еще, только-что со сковородки Брешкиной книжке: и подлые шпионы, и героические сестры милосердия, и "орлы", "чудо-богатыри" русские, и кровожадные вампиры-немцы... Пришла февральская революция, и нужны, оказывается, иные мотивы! Пожалуйста! И новый труд неутомимого Брешки, свежий, круто-заправленный, горячо поданный, "с луком, перцем, с собачьим сердцем", рьяно рассказывает о Гришке Распутине, о развратной Алисе, о восставшем народе» (Василевский И.М. [Не-Буква]. Что они пишут? Мемуары бывших людей. Л., 1925. С.27-28).
       Осенью 1917 уехал на юг России; с 1919 жил в Одессе.
       В 1920 эмигрировал в Сербию; с 1921 жил в Варшаве, продолжал работать с прежней продуктивностью; произведения Брешко-Брешковского пользовались устойчивым спросом у оказавшихся на чужбине его прежних читателей. Незадолго до гибели Брешко-Брешковский вспоминал: «Эмигрантские годы. Тридцать новых романов; почти сплошь борьба с еврейством и коммунизмом. <...> Эмигрантские же газеты, правда, не все эмигрантские, редакторы, журналисты, и те и другие одинаково бездарные, из безграмотных репортеришек, вся эта шпана травила меня и печатно, и устно. И чем ничтожней был человечишко, тем обозленней лягал он старого национального писателя ослиным копытом своим» (Письма издалека // Молва. [Одесса]. 1943. 22 авг. С.4). Доминирующей в творчестве Брешко-Брешковского стала тема «жидо-немецко-большевистского заговора» против России и загадочного «Славянского Союза».
       После 1933 окончательно обосновался в Берлине; из конспиро-логической доктрины Брешко-Брешковского исчезло слово «немецко», и в III рейхе он увидел единственную преграду всемирному распространению большевизма. Приветствовал нападение Германии на СССР; подчеркивал сознательность сделанного им выбора (Воспоминания старого журналиста // Новое русское слово. [Берлин]. 1942. 8 марта). Брешко-Брешковский был апологетом жесткой карательной политики III рейха на оккупированных территориях — см. его очерк «Большой капитан. Ротмистр Заустинский и его борьба с красными партизанами» (За родину. [Рига]. 1942. №88). Как позднее вспоминал его бывший единомышленник и коллега по коллаборационизму: «Махровый реакционер, самый, кажется, вульгарный, буквально тошнотворный по своему дурному вкусу эмигрантский романист поспешил в Берлин и там ревностно служил в органах пропаганды, пока не погиб во время бомбежки» (Любимов Л.Н. На чужбине // Новый мир. 1957. №4. С.170; в отд. изд. (М., 1964. С.335) характеристика смягчена). Погиб во время бомбежки.
       Несмотря на значительный объем написанного и сенсационный читательский успех при жизни, творческое наследие «неутомимого Брешки» (Куприн) было не известно послевоенному поколению в СССР. Произведения Брешко-Брешковского, погребенные на страницах периодики и практически не имевшие переизданий, никогда не были собраны и не являлись предметом изучения. Творчество Брешко-Брешковского оказало значительное влияние на В.С.Пикуля, роман которого «У последней черты» содержит ряд прямых заимствований из романа Брешко-Брешковского «Позор династии» (Пг., 1917).

Литература и другие источники информации