Шухов Иван Петрович [31.07.1906-30.04.1977]
Шухов Иван Петрович
[18(31)7.1906, ст. Пресновская Петропавловского у. Акмолинской губ.— 30.4.1977,
Алма-Ата]
— прозаик, публицист, переводчик.
Родился в большой казачьей семье, жизнь которой была связана с тяжелым трудом.
Отец, Пётр Семёнович, был гуртоправом. «Всем, что во мне есть хорошего — в
человеке и литераторе,— обязан я моим неграмотным родителям, в первую очередь —
моей матери»,— признавался Шухов в зрелом возрасте (см.: Курова К.— С.14).
Образование ограничилось церковно-приходской школой, оконченной еще до
революции (1914-17), Петропавловским педагогическим техникумом (1918-24) и
рабфаком в Омске (1925-26). Высший литературно-художественный институт им.
В.Я.Брюсова (Москва), куда Шухов поступил в 1927, вскоре закрылся. Однако
постоянное самообразование, активная работа в периодической печати (газеты
«Советская Сибирь», «Уральская областная крестьянская газета», «Красная
Башкирия», «Волжская коммуна» и др.) расширяли кругозор, помогали приобрести
литературный опыт. В 1930 переехал в Москву, вошел в редакцию газеты
«Сельскохозяйственный рабочий» (ранее «Батрак»).
Творческое призвание Шухов обнаружилось рано. В 1918-24 публиковал стихи в
газете «Юный степняк». По словам А.Алдан-Семёнова, Шухов рассматривал
стихотворство как своего рода тренировку, «чтобы научиться писать прозой» (См.:
Устинов А. — С.19). О значении своей журналистской деятельности Шухов писал: «К
литературе я пришел от газеты. Работа в краевой печати Сибири и Урала (я
работал разъездным корреспондентом) дала мне очень много в смысле тематического
обогащения, в тренировке глаза и уха, в развитии наблюдательности, в подборе,
сортировке и осмысливании фактов и в обобщении их» (Шухов И. За высокое
идейно-художественное качество // Рост. 1932. №8. С.11).
В отношении литературного дебюта Шухова имеются две версии. А.Устинов называет
рассказ «За Альховской» в «Журнале крестьянской молодежи» в 1925 (Устинов А.-
С.19). А.Вулис ссылается на расцениваемый самим Шуховым как литературный дебют
рассказ «Перекрестки дорог» в «Крестьянском журнале» (Москва) (Вулис А.— С.8).
Однако подлинное рождение писателя произошло с выходом первых двух романов —
«Горькая линия» (1931) и «Ненависть» (1932), которые сразу были замечены
критикой и восприняты ею как произведения сложившегося писателя.
Большое значение для писателя имел одобрительный отзыв М.Горького. «Читая
"Горькую линию", получаешь впечатление, что автор — человек даровитый, к делу
своему относится вполне серьезно, будучи казаком, находит в себе достаточно
смелости и свободы для того, чтоб изображать казаков с беспощадной и правдивой
суровостью, вполне заслуженной ими... Когда читаешь Вашу книгу — чувствуешь,
что Вы как будто были непосредственным зрителем и участником всех событий,
изображаемых Вами, что Вы как бы подслушали все мысли. Поняли все чувствования
всех Ваших героев. Вот это и есть подлинное, настоящее искусство изображения
жизни силою слова» (Горький М. СС: в 30 т. Т.30. С.339). Поддержка Горького
имела особое значение для Шухова «Позднее об этом первом моем романе было
напечатано немало развернутых критических статей в прессе,— писал он.— Но ни
одна из них не дала мне того, что получил я от этого сравнительно небольшого
горьковского письма, сыгравшего во всей моей дальнейшей литературной практике
огромную роль в смысле дальнейшего роста как писателя» (СС: в 5 т. Алма-Ата,
1983. Т.5. С.463).
Публикация романов, разделенных всего лишь одним годом, давала критике
основание отметить большой творческий рост писателя и к тому же позволила
рассматривать их в совокупности, как масштабное целостное художественное
повествование о судьбах сибирского казачества в пред- и послереволюционную
эпоху. «Оба вместе они составляют неразрывную цепь и являются
историко-художественными документами двух эпох»,— утверждал критик (Кирьянов С.
Иван Шухов // Красная новь. 1933. Кн.4. С.198).
«Путь от "Горячей линии" к "Ненависти" — путь роста мировоззрения автора»,—
констатировал М.Овчинников (Овчинников М. Творчество Ив.Шухова. По романам
«Горячая линия» и «Ненависть» // Молодая гвардия. 1932. Кн.6. С.128). «Если на
"Горячей линии" еще лежит отпечаток незрелости писательской культуры Шухова, то
"Ненависть" — более зрелое художественное произведение: здесь нет той рыхлости
композиции, которую мы наблюдаем в "Горячей линии", образы более четкие»,—
отмечал С.Кирьянов (Кирьянов С-С. 203).
«Если в "Горячей линии" подчас материал владеет автором, то в "Ненависти" автор
уже властвует над материалом. Если для "Горячей линии" характерны
разбросанность, расплывчатость, переходящие порой в сумбурность, то в
"Ненависти", наоборот, мы можем наблюдать большую отделанность, четкость,
сработанность отдельных частей. Если в "Горячей линии" Шухов только смутно
намечает истоки ненависти, то в "Ненависти" он дает ее эволюцию, анализирует
зарождение ее. Он стремится показать, как из смутного чувства ненависть
переходит в сознание»,— писала Г.Колесникова (Колесникова Г. Два романа о
классовой борьбе (Творческий путь Ив.Шухова) // Октябрь. 1932. Кн.5. С.247).
Основной темой романов Шухова избирал кульминационные для судеб сибирских
казаков события кануна Великой Октябрьской революции, необычайно обострившей
социальные противоречия, и коллективизации, поставившей земледельцев перед
жестким выбором новых форм жизни. К тому же драматизм изображаемых Шуховым
событий, происходивших на окраине Российской империи — в родных для писателя
местах, усугублялся межнациональной враждой. Писатель показывает противоречивую
сущность сибирского казачества, причины которой заключаются в специфических
условиях, с одной стороны, колонизатора и жандарма степного края, с другой —
укорененного в местный быт жителя, пахаря, а также социальное расслоение в его
среде.
Тематика романов Шухова позволила критикам поставить их в один ряд с такими
произведениями, как «Тихий Дон» и «Поднятая целина» М.Шолохова, «Станица» и
«Разбег» В.Ставского, «Бруски» Ф.Панферова, «Ледолом» К.Горбунова, «Кочевники»
Н.Тихонова, «Хлеб» В.Киршона и др. Особенно часто проводилась параллель между
творчеством Шухова и Шолохова.
Жизненный опыт Шухова, тематика его произведений, характеры персонажей в
определенной мере позволяли рассматривать творчество писателя в соотношении с
худож. опытом автора «Донских рассказов»; «Тихого Дона» и «Поднятой целины».
Одним из первых на идейно-художественная близость романов указал М.Горький
(Горький М. СС: в 30 т. Т.27. С.69). Впоследствии такой подход был обозначен
Ф.Абрамовым (См.: Народ в "Поднятой целине" М.Шолохова // Шолохов Мих. Собрание
статей. Издательство ЛГУ, 1956).
А.Устинов утверждал, что хотя Шолохова и Шухова сближает то, что они оба
принадлежат одному поколению, что «Поднятая целина» и «Ненависть» писались в
одно время, по горячим следам событий, однако видеть какое-либо литературное
влияние Шолохова на Шухова было бы натяжкой. При этом исследователь обнаружил
«общие приемы словесного изображения, какими пользуется Шухов, у Вс.Иванова в
его ранних рассказах и у П.Васильева, хотя сравнение прозаической ткани с
поэтической весьма условно. Однако и эти аналогии — не вывод о влиянии. Все
дело в том, что творчество этих художников базировалось на одинаковом
социально-этнографическом материале» (Устинов А.— С.9).
Показанное в «Горькой линии» социальное расслоение проживающего на окраине
империи казачества, усугубляемое межнациональными противоречиями среди русских
и казахов, художественное обоснование неизбежности революционных потрясений,
классовой борьбы, казалось близким к шолоховской тематике. Шухов рисует
вызревание стихийного социального протеста в крестьянской среде, который
затронул всех жителей станицы. Главного персонажа романа Фёдора Бушуева, путь в
революцию которого был особенно сложен, противоречив в силу его принадлежности
к крепкой казачьей семье, критик С.Кирьянов сопоставляет с Григорием Мелеховым
(Кирьянов С— С.201). Это характерно и для «Ненависти» (1932), где нашла
отражение борьба за новую, основанную на коллективистских началах жизнь в
деревне. Начальный этап коллективизации обнаружил сумятицу в умах сельской
бедноты, предрассудки, которые преодолевались с большим трудом.
В романе «Ненависть» изображена борьба за право на существование двух колхозов.
Один из них — «Интернационал», объединяющий крестьян разной национальности. Его
возглавляет Роман Каргополов, бедняк «без роду, без племени», в раннем детстве
потерявший отца. Теперь же, вернувшись со строительства Турксиба, «вооруженный
опытом пролетариата», он намерен строить в деревне новую жизнь. И хотя в этом
колхозе не все складывается гладко, его успехам всячески противодействуют
социальные враги, тем не менее Роман Каргополов и его единомышленники Мирон
Викулыч, Проня Скориков, Фешка, Аблай убеждаются в преимуществах новых форм
жизни, утверждают новые общественные отношения в деревне. Другое хозяйство —
«Сотрудник революции» — оказывается лжеколхозом. В нем под началом классового
врага Иннокентия Окатова обосновались «кулаки-мироеды» Епифан Окатов, Лука
Бобров, всячески мешающие преобразованиям деревни.
Критикой отмечалась как большая художественная удача Шухова его умение создать
яркие, живые характеры героев (Зосим Никоныч Бушуев в «Горькой линии», Фешка,
Линка — в «Ненависти»), хорошее знание уклада жизни и психологии казаков и
степных кочевников. Г.Колесникова обращает внимание на «яркие, сочные образы,
импрессионизм, большую непосредственность, сочность колорита, красочность
пейзажа», указывает на влияние киргизского народного эпоса на стиль писателя.
«У Шухова есть какая-то особая своя специфика, свой колорит. Особенно бросается
в глаза импрессионизм Шухова. У него вся природа окрашена в разные цвета... У
него имеют окраску вещи и предметы... Степь Шухова насыщена звуками». Критик
находит у Шухова сходство с «Землей» Довженко. «Здесь тот же пантеизм, то же
языческое преклонение перед силами природы, то же воспевание ее
могущественности... Радость жизни, опьянение этой радостью — один из основных
мотивов в творчестве Шухова. У него есть страницы, когда чувствуется, как полно
и интенсивно бьется пульс этого человека» (Колесникова Г. — С.254-255).
В критических откликах уделялось внимание не только положительной оценке
романов, росту художественного мастерства автора, но и значительным, с точки
зрения рецензентов, просчетам писателя.
В 1932 писатель возвращается в родную Пресновку. Отдаленность от литературных
центров не препятствует активной творческой деятельности.
В 1934 Шухов становится участником I Всесоюзного съезда советских писателей.
С 1963 постоянно живет в Алма-Ате. Однако самыми плодотворными в творческой
жизни Шухова оставались 1930-е. Помимо «Горькой линии» и «Ненависти» в то время
были написаны романы «Родина» (1933), «Поединок» (1934), по мотивам «Ненависти»
снят фильм «Вражьи тропы» (1936) и созданы пьесы «Заговор мертвых», «Беглый
огонь» (1938). В 1940 вышел роман «Действующая армия».
В годы Великой Отечественной войны Шухов занимался публицистикой. Особое
значение писатель придавал роли сибирского казачества в борьбе с врагом.
Публицистику этого периода, написанную по впечатлениям от поездки на фронт,
А.Вулис поставил в один ряд с лучшими образцами советской публицистики военных
лет — А.Толстого, М.Шолохова, Л.Леонова, И.Эренбурга (Устинов А.— С.31).
В последующее время (1946-63) в печати («Звезда Востока», «Простор» и др.)
появлялись главы из романов «Метель», «Сороковые годы», которые так и не были
закончены. В 1949 Шухов заново переработал роман «Горячая линия», а в 1957 —
роман «Ненависть». Изменения автора коснулись языка, композиции, сюжетной
линии. Были введены новые персонажи, изменены имена некоторых героев. Кроме
того, в текст произведений вошли главы из др. романов — «Родина» и «Действующая
армия».
В эти же годы Шухов увлеченно пишет об освоении целины — две книги очерков
«Покорители целины» (Молодая гвардия, 1955) и «Золотое дно» (1957).
В конце 1950-х писатель уделяет внимание международной тематике
(публицистические книги «Дни и ночи Америки», «Дыхание Адриатики»).
Последние годы писатель работал над «Пресновскими страницами».
Шухов дважды награждался орденом Трудового Красного Знамени (1955, 1966).
В 1976 был удостоен ордена Дружбы народов.
Соч.:
СС: в 5 т. Алма-Ата, 1981-83;
СС: в 2 т. / вступ. статья А.Устинова. М., 1990;
Горькая линия: роман. М., 1932;
Ненависть. М., 1932;
Горькая линия: роман. Алма-Ата, 1940;
Действующая армия: роман. Алма-Ата, 1940;
Ненависть: роман / вместо предисл. С.Муканов «Иван Шухов и его романы».
Алма-Ата, 1948;
Горькая линия: роман. Алма-Ата, 1949;
Облик дня: очерки. Алма-Ата, 1950;
Избранное / предисл. С.Муканова. Алма-Ата, 1952;
Покорители целины: очерки. М., 1955;
Избранное: в 2 т. Алма-Ата, 1956-58;
Золотое дно: Рассказы и повести. М., 1957;
Ненависть: роман. М., 1957;
Степные будки: Очерки о людях степного края. Алма-Ата, 1958;
Ненависть: роман. М., 1959;
Дни и ночи Америки: Записки читателя. Алма-Ата, 1961;
Избранное: в 2 т. / предисл. М.Шаталина. Алма-Ата, 1962;
Ненависть: роман / предисл. А.Высоцкого. Новосибирск, 1962;
Избранное: в 4 т. Алма-Ата, 1963;
Родина и чужбина: Повести, рассказы, очерки. Алма-Ата, 1968;
Горькая линия: роман. М., 1969;
Ненависть: пьеса: в 11 картинах. М., 1970;
Избранное: в 2 т. Алма-Ата, 1974;
Пресновские страницы: Повести, рассказы, очерки. Алма-Ата, 1975;
Избранное: в 2 т. Алма-Ата, 1978;
Ненависть: роман. М., 1978;
Пресновские страницы: повесть. Алма-Ата, 1980.
Лит.:
Воспоминания об Иване Петровиче Шухове: сб. Алма-Ата, 1979;
Курова К.С. Иван Шухов: Очерк творчества. 2-е изд., перераб. и доп. Алма-Ата,
1981;
Усенбекова С.С. Наблюдения над лексикой романа И.П.Шухова «Ненависть».
Семантико-стилистический аспект: Автореферат на соискание ученой степени
кандидата филологических наук. Алма-Ата, 1981;
Устинов А. Художник шолоховской школы // Шухов И. СС: в 5 т. Т.1;
Шухов И. И. Слово об отце: Воспоминания о писателе Иване Петровиче Шухове //
Шухов И.И. Дорога к дому. Алма-Ата, 1988;
Вулис А. Творчество Ивана Шухова // Шухов Ив. Горькая линия. М., 1969.
Т.В.Савинкова
Оглавление | Все источники