Орлов Борис Александрович [07.03.1955]
Орлов Борис Александрович
[7.3.1955, д.Живетьево Брейтовского р-на Ярославской обл.]
— поэт.
Родился в крестьянской семье. Отец — участник Великой Отечественной войны, работал бригадиром строительной и рыболовецкой артелей. Мать — зоотехник. Рано овдовев, осталась с двумя малолетними детьми. По признанию поэта, он «рос драчливым, / Колючим, как сорняк среди гвоздик. («Я рос и конопатым и драчливым...») По окончании Прозоровской средней школы не получил золотой медали из-за удовлетворительной оценки по поведению в аттестате зрелости.
Стихи начал писать рано, подражая классикам. «Мои любимые поэты — Лермонтов, Тютчев, Блок, Есенин, Артюр Рембо... Есть в них что-то космически бесприютное и бездомное» (Аврора. 1996. №7. С.24). С 15-летнего возраста «поэзия начала занимать в жизни важное место, правда, свою судьбу с ней связывать не собирался, но жить без стихов уже не мог» (Юношеские стихи 1972-1977 гг. С.5). Первое свое стихотворение «Майский вечер» опубликовал в брейтовской районной газете «Заря коммунизма» в мае 1972.
Орлова манило море, романтика мужественной профессии морского офицера-подводника.
В 1977 он окончил Ленинградское высшее военно-морское инженерное училище им. Ф.Э.Дзержинского, 6 лет прослужил на атомных подводных лодках Северного флота. В курсантские годы Орлов не порывал с поэзией, регулярно посещал занятия литературного объединения «Путь на моря», которым руководил В.Б.Азаров. Начиная с 1977 стихи Орлова публиковались в журнале «Советский воин», «Звезда», «Нева», «Юность», «Огонек», «Молодая гвардия», альм. «Океанские горизонты».
В 1979 он принимал участие в работе VII Всесоюзного совещания молодых писателей и запомнился тогда афористичным стихотворение, которым позднее открыл свой первый сб. «Гранитный Север», выпущенный Военным издательством в 1983 (серия «Старт»): «Черная подлодка. / Черная вода. / Черная пилотка. / Красная звезда». В книгу вошли стихи о службе на подводной лодке, родном экипаже, экзотической природе Кольского полуострова, романтике походов по Мировому океану, а также родной Ярославщине, где прошло босоногое деревенское детство. Мотив верности земле и морю станет определяющим в поэзии Орлова.
Первый сборник поэта был доброжелательно встречен критикой. А.Воронцов обращал внимание на «свежесть образов, лаконизм, глубину и отчетливость мысли», стремление автора «подняться до высот философского обобщения своих жизненных впечатлений» (Советский моряк. 1983. 29 мая). В.Мельник отмечал «стремление добраться до истоков патриотизма, стремление увидеть в типичной ситуации глубоко залегающее человеческое начало. Автор "Гранитного Севера" пытается выразить чувства, социальный опыт целого поколения» (Боевая вахта. 1983. 18 сент.). Этот опыт преломился в стих. «1955 год»: «Я родился, когда еще пепел войны не остыл. / Дети в роще играли немецкой простреленной каской. / В пол, как в колокол, бил скорбно старый костыль. / Инвалид шел в худой гимнастерке солдатской». Войне посвящены стих. «Доты», «Высота», «Солдат» и др. Ст. Золотцев назвал Орлова «одним из наиболее одаренных дебютантов» десятилетия (Знамя. 1984. №5. С.215).
В 1985 Орлов заочно окончил Литературный институт им. А.М.Горького. В том же году в Мурманском книжном издательстве вышла вторая книга стихов поэта «Листва», как и первая, одобрительно встреченная критикой.
Смысл названия сборника выразили строки: «Опять швартуется весна / К прибрежным валунам, / Морзянкой жаркою она / В сердца стучится к нам. / Неделя ходу — / И рассвет, / И сопок синева, / И письма выпорхнут на свет, / Как первая листва» («В отсеках ветры не свистят...»). Вс.Азаров, говоря о новаторстве Орлова, отмечал, что его стихам присущ «глубокий поэтический подтекст. Орлов плодотворно развивает традиции своих предшественников — поэтов-маринистов (А.Лебедев, Н.Флеров, Д.Ковалев, А.Ойслендер) (Звезда. 1986. №2. С.205). Большинство стих., вошедших в «Листву», посвящено морю, флотским будням («Полярная ночь», «В конце похода», «Заполярье», «Обелиск»). «Эти стихи суровы,— писал И.Озимов,— сдержанны, немногословны и в то же время значительны по мысли и содержанию. В них точно найдены детали, которые открываются взгляду очевидца и потому особенно достоверны и дороги» (Советский моряк. 1985. 9 июля). Вторым сборником Орлов подтвердил свою приверженность жанру лирической миниатюры.
Если в стихах о море пульсировала военная жизнь североморского подплава, то в цикле «деревенских стихотворений» («Хлебозоры», «Деревня», «Поля» и др.), посвященных Ярославщине, русской природе, с которой лирический герой Орлова чувствует «самую жгучую, самую кровную связь» (Н.Рубцов), угадывается намерение автора «объединить в поэтическом творчестве воедино то, что живет в душе военного моряка <...> море и землю, боевой корабль и отчий дом, флотскую службу и любовь. Чувство пространства и времени, чувство вечной истории и быстротечности, необратимости человеческой жизни, чувство ответственности воина-патриота не только за то, как он исполняет служебный долг, но и за все, что происходит на земле» (Тыцких В. Флот и вся жизнь // Боевая вахта. 1985. 23 мая).
В 1986 в издательстве «Современник» вышел третий сборник Орлова «Море и поле», куда вошли более 100 стих. Книга углубляла читательское представление об особом видении жизни автором — человеком долга, волею призвания находящегося в экстремальных условиях существования на атомной субмарине. Именно это видение мира из морской пучины наложило неповторимый отпечаток на весь строй мыслей и чувств поэта-моряка. «...Отличительной чертой его творчества,— писал В.Панюшкин,— является немногословие, стремление к афористичности <...> военной краткости» (На страже Заполярья. 1987. 21 марта). Рецензент отмечал также взаимопроникновение двух главных тем в творчестве О.— темы «воинского долга и любви к родной земле, родной природе: «В обители стальной / Нет ни лесов, ни рек. / И тишина порой / Становится безликой. / Но пахнет по ночам / Реакторный отсек / И рощею грибной / И спелой земляникой». («В конце похода»).
Создававшийся в перестроечную пору сборнике «Прозрение» (1993) обозначил, как заметил А.Коршунов, «крутой поворот и в тематике, и в изобразительных средствах <...> Борис Орлов начал свое восхождение к поэтической публицистике» (Знамя труда. Брянск, 1996.1 мая): «Мы со времен царя Гороха / От правды прячемся в кусты. / Когда ломается эпоха, / Трещат и судьбы и хребты» («Во времена Голгоф»).
В 1995 Орлов написал свой гражданский манифест — стихотворение «Я — офицер, нарушивший присягу.,.»: «Я — офицер, нарушивший присягу... / Назад ни шагу и вперед ни шагу / Не сделал. Разворована страна. / А за развал на мне лежит вина. / Я — офицер, нарушивший присягу... / Безропотно служу чужому флагу, / Тому, который раньше презирал. / Чужому флагу служит генерал / И рядовой. / На всех лежит вина.»
Закономерным было появление сборника верлибров «Путь на Голгофу» (1995). Орлов искал свои пути в овладении сложным жанром лирической миниатюры: «Оттепели боятся / Не только снеговики. / Но и бронзовые бюсты. / Они плавятся...».
Важным рубежом в творчестве Орлова явился сборник «Диалог с Творцом» (1996). Критика оценивала его как наиболее зрелую книгу поэта. Как заметил О.Шестинский, Орлов «запечатлел в ней трагедию России» (Новое кронштадтское время. 2001. №15). «Главное достоинство книги,— отмечал А.Коршунов,— ее емкий, афористичный язык. И самую большую нагрузку, и смысловую, и поэтическую несет избранный им жанр лирической миниатюры, где нет ничего лишнего, и любая деталь, любая осмысленная строка работает на замысел автора» (Знамя труда. Брянск, 1996. 1 мая). А.Белый писал, что «Диалог с Творцом» — это книга о России, «поэтическое эссе, в котором сделана удачная попытка осмыслить и выразить в своеобразной форме те противоречия и антагонизмы, неустанные поиски духа и невосполнимые утраты, хронические горести и слабые утешения, которыми полнится через край неприглядная теперешняя жизнь» (На страже Родины. 1997. 15 апр.). Лирический герой Орлова, живущий горестями и радостями своих современников, кому присущ государственный инстинкт, клеймит тех, кто унизил народ: «Хитры современные гунны, / Духовных трагедий творцы. / Сперва ворвались на трибуны, / Потом заползли во дворцы». Он выносит нелицеприятный приговор эпохе: «Добродетели низложены, / Кто подлей, тот и умней. / Коммерсанты в куртках кожаных — / Комиссары наших дней».
В 1996 в петербургском издательстве «ЛИО Редактор» вышел сборник стихов Орлова «Избранная лирика. 1971-1995». В ней поэт подводил итоги, осмысляя пройденный путь. Говоря об эволюции поэта, И.Сергеева отмечала в по-слесл. к книге: «Сын своего времени, Борис Орлов не может позволить себе быть в стороне от ужасов нашего века. Лирика становится горше, стих жестче, скупее» (Сергеева И. — С.61).
Осенью 1999 капитан 1-го ранга Орлов пережил большую жизненную драму: с онкологическим заболеванием он оказался в клинике Военно-медицинской академии. Преодолев недуг, поэт распахнул душу небу.
В стихах последних лет Орлов не отходит от поэтической публицистики (циклы, посвященные Кавказской войне, трагедии Мологско-Шекснинского бассейна.) Он все больше задумывается над вопросами о значении веры для русского человека, своем предназначении, осмысляя свой путь в свете вечных, христианских ценностей. Лирика Орлова обретает новые качества: исповедальность, философичность. Это подтвердили сборник «Тень тернового венца» и «Надо мною лишь вечер и Бог» (оба — 2000). Лирический герой Орлова напрямую общается с Богом, прося у Него «силы и Веры». Для него вера — символ свободы: «С ладони птичку покормил — / И в храм вошел, согрет, / Иконы — окна в Божий мир, / Из них струится свет. / Когда в душе темным-темно, / Когда она болит — / Для исцеления дано / Свечение молитв». Лирический герой О. зовет к покаянию, зовет молиться в храм во имя спасения России: «Неужели Россия исчезнет? / Мать-Россию толкают на смерть... / Перетерпим разор и болезни, / Но сиротства не перетерпеть».
Критика заговорила об Орлове как о православном поэте, мыслящем в русле христианского миропонимания. «Орлов сжато и порой афористически рассуждает о жизни, смерти, Боге, любви и России (прошлой, настоящей, будущей). Преимущественно горечь и отсутствие иллюзий, время от времени смягченные оптимизмом и религиозной верой, звучат, когда Орлов обрушивается на нынешних политических лидеров, сетует о развале громадной страны и обращается, в надежде и ностальгии, к простому деревенскому счастью, красоте природы, утешению православной молитвой и русскими иконами, церковными звонами и крестами на куполах» (Маквей Гордон // Славянское и восточноевропейское обозрение. 2004. Июль. Т.83. №3).
Соч.:
Гранитный Север. М., 1983;
Листва. Мурманск, 1985;
Море и поле. М., 1986;
Дыхание. М., 1990;
Звезда над рубкой. М., 1991;
Прозрение. СПб., 1993;
Путь на Голгофу. СПб., 1995;
Диалог с Творцом. СПб., 1996;
Избранная лирика. СПб., 1996;
Надо мною лишь вечер и Бог. СПб., 2000;
Тень тернового венца. СПб., 2000;
Я простился с собой, чтобы встретить себя: Юношеские стихи 1970-1977 гг. СПб., 2002.
Лит.:
Кондрияненко В. В походах рожденные строки // Красная звезда. 1983. 26 июня;
Черкасский Я. Лирика и долг // Полярная правда. 1983. 22 июля;
Матвеев В. Над головой — Полярная звезда... // Советский воин. 1983. №23;
Золотцев Ст. Ради жизни на земле // Знамя. 1984. №5;
Флеров Н. Молодость флота // Молодая гвардия. 1984. №5;
Панюшкин В. Море и поле // На страже Заполярья. 1987. 21 марта;
Рожкова Е. Земля — дом поэта // Комсомолец Заполярья. 1987. 21 мая;
Белый А. Кислорода много не бывает // На страже Родины. 1997. 15 апр.;
Маслов В. Путь на Голгофу // Мурманский вестник. 1997. 21 мая;
Сергеева И. На асфальте стихи не растут // Русская провинция. 1998. №3;
Юрков О. Я смутный век прожил // Невский. 2000. №3;
Герасимов В. И морской офицер, и поэт // Морской сб. 2000. №6;
Шасная Л. У всего есть душа и лицо... // Рабочий край. [Иваново]. 2000. 4 нояб.;
Пинчук А. Государство нуждается в каждом из нас // Красная звезда. 2001. 3 марта;
Коносов М. Преодоление мглы // Литературный Петербург. 2001. №7;
Шестинский О. Трагедия и свобода // Литературный Петербург. 2001. №10;
Бфимовская В. Помощница молитвы // Всерусский Собор. 2003. №1.
В.Н.Запевалов
Оглавление | Все источники