Кумов Роман Петрович [03.12.1883-05.03.1919]
Кумов Роман Петрович
[21.11(3.12).1883 (по др. источникам — 21.11(3.12).1885; 25.12(7.12).1886), ст.
Казанская Усть-Медведицкого округа Обл. Войска Донского — 20.2(5.3).1919,
Новочеркасск]
— прозаик, драматург.
Из донских казаков. Отец — почетный мировой судья, действительный статский
советник. В 1889 семья переехала в станицу Усть-Медведицкую (с 1933 —
г.Серафимович Волгоградской обл.). Кумов учился в местном духовном училище
(1894-99) и Новочеркасской (Донской) духовной семинарии (1899—1905), которую
окончил по первому разряду со званием студента семинарии, и поступил на
юридический факультет Юрьевского (ныне Тартуский) университета. Через год
перевелся на юридический факультет Московского университета, откуда в 1910 был
выпущен кандидатом прав. По свидетельству Ф.Д.Крюкова, Кумов всегда «с
благодарностью вспоминал то хорошее, что дала ему» Москва и «ее университет, ее
церковки, ее театры, литературные кружки...» (Донская волна. 1919. 3 марта.
С.2). Глубокий след в памяти Кумова оставил В.О.Ключевский, пробудивший в
молодом писателе интерес к русской истории (см. рассказ «Пророчество» (Донская
волна. 1919. 27 янв.), написанный на основе воспоминаний о знаменитом
историке). Увлеченный этнографией и фольклором донского казачества, Кумов
«усиленно собирал бытовые материалы, казачьи песни и легенды, остатки старины,
впечатления на местах, для чего предпринимал специальные поездки в глухие
уголки северных округов Дона» (Серапин С. [Пинус С.А.] Крюков и Кумов //
Казачьи думы (София). 1922. 5 марта). После окончания университета Кумов
вернулся в Усть-Медведицкую, где преимущественно и жил до 1918, бывая наездами
в Москве и Петербурге.
С осени 1911 служил присяжным поверенным в г.Сарапуле Вятской губ., куда
приезжал раз в год. В Первую мировую войну (конец 1914 — начало 1915) был
мобилизован и направлен на фронт санитаром.
Печататься начал «в младших классах семинарии в донских газетах и петербургских
религиозно-философских ежемесячниках» (Автобиография. 12 июля 1913 // ИРЛИ.
Ф.377). Позднее сотрудничал во многих журналах и газетах: «Отдых христианина»
(1904-16), «Трезвая жизнь» (1905-14), «Известия Санкт-Петербургской епархии»
(1906), «Слово» (здесь Кумов познакомился и близко сошелся с писателем
И.Л.Леонтьевым-Щегловым, о котором позднее рассказал в своих воспоминаниях
«Подвижник слова» // Исторический вестник. 1913. №12), «Жизнь для всех»
(1910-18), «Светоч» (1910-12) и других. Оценивая отдельные рассказы Кумов («На
родине», «Свадьба», «Учительница»), опубликованные в газете «Слово»,
Д.Шестаков, наряду с влияниями (А.П.Чехов, Н.В.Гоголь), отмечал у автора «свой
слог», «умение в скудном, на первый взгляд, психологическом сюжете развивать
незаурядную по тонкости психологию», стремление «найти в серой обыденщине
золотые руды истинно человеческой жизни» (Слово. 1907. 22 нояб.).
Рассказ Кумов «В гостях у батюшки» (1907) рецензент «Церковно-общественной
жизни» (1907. №43. С.1339-1342) относил к «числу лучших художественных
произведений <...> о нашем духовенстве», в котором «с неподражаемым мастерством
передана поэзия простой безыскусственной религиозной веры народной, схвачен
колорит тихой сельской жизни, сосредоточившей около своей маленькой церковки
все свои надежды и упования». Судьбе духовенства в годы назревавшего кризиса
православия посвящены многие рассказы первого сборника Кумова «Бессмертники»
(1909, составлен А.П.Миртовым), которым он заявил о себе как о писателе
духовно-религиозной ориентации. Кумов создает галерею «тихих подвижников»
православной веры, искренно и самозабвенно служащих идее духовно-нравственного
преображения жизни. Герои произведений Кумова — монах о. Всеволод («Цветы
жизни», 1908), о. Георгий («Отец Георгий», 1906), о. Василий («Степной
батюшка», 1907), о. Николай, учительница Сонечка («Учительница», 1907), казачка
Маланья («В степи», 1909) — это люди, «нередко надломленные бурей жизни,
страдающие, но черпающие силу в самих себе, в заветах Христа».
Кумов считал, что «нет на свете ничего чудеснее, святее, трогательнее тоски по
тому, что высоко-высоко, и зажечь другую душу огоньком этой тоски — это значит
послужить <...> большому человеческому идеалу» (Смоленский Н. Отголоски жизни и
литературы // Отдых христианина. 1912. №10. С.745). В рассказах Кумова «много
глубокой истинной поэзии и искреннего чувства,— писал рецензент «Нивы»,— и как
доминирующая нота в них царит выстраданный и горячий порыв к небу, вечной
истине и добру» (Нива: Ежемесячное литературное и популярно-научное приложение.
1909. №6. С.299-300). Задумываясь над смыслом русской национально-исторической
жизни, Кумов обращался к теме чуда как явления, органично связанного с церковью
(«Стояние», 1906; «Игумен Иосаф», 1907). «Только чудо спасет Россию, о чуде
надо молиться»,— говорит о. Лев, герой рассказа «На родине». Образ церкви у
Кумов сближен с образом донской степи («Наша степь полынная — это храм»,— писал
К.В.Севскому [В.Краснушкину] 23 февр. 1916 // Донская волна. 1919. 3 марта).
Степь, куда вынесено действие многих рассказов Кумов,— Господня земля,
освещенная светом Преображения. Ряд произведений, вошедших в сборник
«Бессмертники», построен на материале раннехристианских преданий («Сказание о
старце Зосиме и Марии из Египта», 1907; «Нилена из Рима», 1908). Создавая
образы подвижников веры, Кумов нередко выбирал библейский сюжет, донское
предание.
В 1913 выходит второй сборник рассказов Кумова — «В Татьянину ночь»,
посвященный памяти В.Ф.Комиссаржевской. Критика единодушно усматривала в книге
известную зависимость Кумова от Чехова: «Автор весь во власти чеховских
сумеречных настроений <...>, часто сбивается на мало занятный анекдот»
(Кр<анихфельд> Вл. [Рец.] // Современный мир. 1913. №2. С.144). В то же время
рецензенты отмечали, что Кумов «умеет писать просто и кратко о страшной русской
жизни, тому свидетелями рассказы «Песня», «Ученый», «Несчастье», «Проповедь» —
настоящие темы азиатской нашей действительности» (3-в А. <Горький М.> [Рец.] //
Современник. 1913. №7. С.372). Критик «Пути» (1913. №3. С.76) писал об «остроте
подлинной жизни, которую автор рисует мягкими, грустными красками...» В.Поссе
подчеркивал, что Кумов «улавливает огоньки бессмертные, зажигающиеся в
обывательской жизни. Болезненно сжимается его сердце, когда гаснут эти огоньки
от недостатка чистого воздуха» (Жизнь для всех. 1913. №1. С.206).
В 1915 в Петрограде вышло 2-е изд. (с измененным составом) сборника «В
Татьянину ночь» под названием «Очерки и рассказы», доброжелательно встреченное
критикой. Религиозно-философская проблематика в книге получила дальнейшую
разработку. Пустоте и бессмысленности существования безрелигиозной
интеллигенции, тупикам жизни» («Исторический сюжет», «Несчастье», оба — 1911)
Кумов противопоставлял людей, вставших на путь истинно духовного подвижничества
(«Иван Ступин», 1909). О своеобразии творческой манеры Кумова-рассказчика
близко знавший его донской литератор С.Пинус писал: «Кумов — романтик. Бытовое
содержание его рассказов всегда погружено в проникновенный идеализм и куда-то
зовущее раздумье и настроение. Идею, мечту, психологическую загадку, а не факт
кладет Кумов в основу не только содержания, но и фабулы своих произведений»
(Казачьи думы. София, 1922. 5 марта). Религиозно-философские проблемы Кумов
решал и в драматургии.
В 1916 появляется драма «Конец рода Коростомысловых» (1916; первоначальный
вариант — «Голос крови», 1913). Во главу угла в ней поставлена проблема
соотношения мирского и духовно-религиозного начал в земной жизни человека. Род
Коростомысловых, к которому принадлежит главный герой пьесы — камский
лесопромышленник Кузьма Коростомыслов, соединил в себе две борющиеся стихии: по
мужской линии — широту, идущую от волжской разбойничьей удалой вольницы,
предприимчивость и деловитость, по женской линии — устремленность к смирению,
религиозному подвижничеству. Бунт Кузьмы против Бога (нарушил христианское «не
убий») оборачивается смирением и признанием суда Всевышнего над собой. Конец
рода Коростомысловых воспринимается как символ победы духа над капиталом и
одновременно начало новой генерации людей, устремленных через покаяние к Богу.
Среди других драматургических опытов Кумова («Нилена из Рима» — мистерия в 5
картинах; «Дочь земли», обе — 1915) пьеса «Конец рода Коростомысловых» явилась
большой творческой удачей Кумова. На II конкурсе А.Н.Островского в 1916 она
получила первую премию и была поставлена театрами Москвы и Петербурга. С
момента появления сборника «В Татьянину ночь» дарование Кумов было замечено
М.Горьким, который помогал ему как начинающему автору и привлек к
сотрудничеству в ж. «Летопись», где увидели свет повести «Завещание» и «Малаша
с Перекопских гор» (обе — 1917), свидетельствовавшие о стремительном росте
мастерства донского писателя.
Примыкавший к лагерю донских демократов, Кумов с надеждой встретил Февральскую
революцию, однако ожидания его вскоре сменились тревогой: «...Что-то и на Дону
зловеще, как перед грозой <...>, если не будет Учредительного Собрания, всем
нам, казакам, придется садиться на коней...» (Донская волна. 1917. 3 марта).
Октябрьскую революцию Кумов не принял. В годы Гражданской войны на Дону он
сотрудничал в белогвардейской прессе (преимущественно в журнале «Донская
волна»). «Главной задачей моей теперешней работы,— писал К.В.Севскому в нояб.
1918,— пробудить и поддержать, насколько можно, во впавшем в смертное
безразличие русском обществе дух веры в себя и в свои судьбы <...>, ибо я верю
на самом деле глубоко в русский народ и в особый его жребий на земле несмотря
ни на что» (Донская волна. 1919. №10. С.8). Кумов не был донским сепаратистом,
выступал за идею «единой и неделимой России»: «Дон без Великороссии я не мыслю
и не чувствую» (Там же. С.8).
Умер Кумов от тифа на больничной койке в Новочеркасске. По словам его друга
Ф.Д.Крюкова, Кумов «работал скромно, бескорыстно», его «подвиг жизни совершался
не на боевом поприще, а в бессонном уединении рабочей, заваленной бумагами
комнате...» (Донская волна. 1919. 3 марта. С.2). При погребении он был удостоен
высоких воинских почестей Войскового Круга как национальный писатель Дона.
Неизданными остались подготовленные Кумовым к печати тома рассказов «Малаша с
Перекопских гор», «Ясмень-трава», пьесы, роман «Пирамида» («Святая гора») о
Гражданской войне на Дону; роман был закопан писателем в Усть-Медведицкой
накануне захвата ее красными.
Соч.:
Бессмертники. СПб., 1909;
Греза и поэт: сказка. СПб., 1910;
Цветы на стеклах: сказка. СПб., 1910;
Святая ночь: весенний этюд. [СПб., 1910];
В Татьянину ночь. СПб., 1913;
Очерки и рассказы. СПб., 1915;
Лиза: рассказы. М., 1916;
Конец рода Коростомысловых. Пг., 1916;
Игумен Иосаф: Донское предание. Пг., 1917;
Письма В. Севскому. 1916-1918 // Донская волна. 1919. №10;
История одной любви / публ., вступ. статья В.Н.Запевалова // Новый журнал.
СПб., 1997. №4.
Лит.:
Кумов в «Донской волне» // Донская волна. 1919. №10;
Крюков Ф.Р. Кумов // Донская волна. 1919. №10;
Сургучев И. Делающий имя стране // Донская волна. 1919. №10;
Севский В. Степной брат: Листки воспоминаний // Донская волна. 1919. №10;
Севский В. Кумов-писатель // Донская волна. 1919. №11;
Воротынский Д. Р.П.Кумов // Вольное казачество. Прага, 1931. №75;
Горький и советские писатели. Неизданная переписка. ЛН. Т.70. М., 1963. С.483;
Шумов В. Свидетель правды // Литературная Россия. 1981. №43. 23 окт. С.24;
Сатарова Л.Г. Донское казачество в прозе рубежа XIX-XX вв. М., 1992.
В.Н.Запевалов
Оглавление | Все источники