Татьяничева Людмила Константиновна [19.12.1915-09.04.1980]
Татьяничева Людмила Константиновна (псевдоним Сергеева А.)
[6.12(19.12). 1915, Ардатов, Симбирской губ. — 9.4.1980, Москва]
— поэт.
Рано потеряв родителей, с десяти лет жила в Свердловске, в семье дальних родственников Кожевниковых. Приемный отец, Константин Рафаилович, преподавал физику, приемная мать, Мария Александровна,— русский язык и литературу. После окончания семилетки Татьяничева пошла работать на вагоностроительный завод им. Воеводина ученицей токаря. Окончив рабфак, училась на вечернем отделении института цветных металлов. Проучившись 2 курса, в 1934 переезжает в строившийся Магнитогорск. Свои ранние стихи Татьяничева публикует в молодежном ежемесячном журнале «За Магнитострои литературы».
В 1941 она заочно окончила Литературный институт. Тогда же вступила в партию. До 1944 работала в редакции городской газете, а в 1944-46 была редактором челябинского областного издательства. В этом издательстве в 1944 вышел первый поэтический сборник Татьяничевой «Верность». После этого публиковала свои произведения то в Москве, то в различных издательствах Урала, была членом правления СП РСФСР (в 1965-75 — одним из его секретарей), с 1967 — членом правления СП СССР. В начале 1970-х Татьяничева переехала в Москву. С 1958 — времени выхода «Синегорья»,— книги ее выходят одна за другой почти ежегодно. За сборник «Зорянка» (1970) в 1971 Татьяничевой была присуждена Государственная премия РСФСР имени М.Горького.
Одна из главных тем поэзии Татьяничевой — Урал с его красотой, историей, индустриальной мощью. Для Татьяничевой, сформировавшейся в атмосфере ударных социалистических строек, гордившейся своей «нелегкой, боевой, прекрасной юностью» комсомолки, проходившей в 1930-е, Магнитогорск стал символом родины — строящейся, обновляющейся. К образу Магнит-горы, ставшему лейтмотивным в ее творчестве, Татьяничева возвращается всю жизнь. Магнит-гора — воплощение металлургической мощи страны — вспоминается ею и как символ трудового героизма народа в годы Великой Отечественной войны. Поэтесса считала, что подвиги тыла недостаточно отражены в русской литературе, и хотела внести свою лепту, воспевая мужество тружеников-уральцев. Всю жизнь она слышала «голос Магнит-горы». («Дума о Магнит-горе», 1979 и др.). Много писавшая о людях труда — доменщиках, сталеварах, прокатчиках,— саму красоту человека Татьяничева связывала с деянием («Сталевар у горячей печи — как он красив!»). Такой деятельной видит поэтесса и природу. В ее стихах предстает довольно редкое сочетание последовательной социальности (металлургический Урал), подчиненности принципам социалистического реализма и тонкого чувства природы. «Вечная» тема природы звучит у Татьяничева то по-тютчевски философично («Природа жаждет обновленья...»), то по-есенински лирично («Я без Урала не могу...»). Поэтическим символом своего края Татьяничева избрала малахит, ибо, по мнению поэтессы, в его цвете и узорах запечатлена память об иных временах, когда Урал, возможно, еще был под «морскою вольною волной». Для Татьяничевой малахит, как и ветка из одноименного стих. 1978,— материальное подтверждение неразрывности времени и пространства: «Он морем до краев наполнен, / И кажется: слегка подуть — / Проснутся каменные волны / И морю вновь укажут путь...» («Малахит», 1945). Способности видеть сказочную красоту природы, по признанию поэтессы, она училась у «философов, поэтов, горновых», у мастеровых, издревле умевших чудесным образом передавать «дыхание сосны» в «рисунке на булатной стали».
Жанровый круг стихов Татьяничевой достаточно широк — публицистика, лирика природы, фило-софско-притчевые стихи, драматичная любовная лирика. Татьяничева выработала свой стиль, свою тональность, в которой повествует о разнообразных человеческих чувствах, о переживаниях лирической героини — от первых девичьих розовых мечтаний до горестного опыта зрелой женщины. Татьяничева обладала умением сказать о самом сокровенном, проявляя при этом «истинно русскую целомудренность» (Фёдоров В.) Достоинство, самоуважение, но и способность к жертвенной любви — эти свойства женской души особенно дороги поэтессе. Татьяничева убеждена в том, что они в самой природе русской женщины: «Еще любимого не встретив, / Она ему уже верна...» («Русская девушка», 1957). Татьяничева была разработана по сути малоисследованная поэзией тема семейных отношений, увиденных через призму личного женского опыта. Богатый спектр чувств жены и матери открывается в таких стихах, как «Песня без конца», «Неужели были лживы...», «Профиль», «Сыновья» и др. Одно из самых известных стих, этого плана говорит не только о глубине материнских переживаний, гордости за сыновей, но просто и мудро напоминает о скоротечности жизни и вечном ее продолжении в детях: «Жизнь горит во мне, неугасима, / У меня две вечности — / Два сына». («Сыновья», 1960). В поздний период творчества (1960-70-е) все чаще обращаясь к общечеловеческим «вечным» темам, Татьяничева нередко опирается на фольклорные традиции («Кони»), на традиции балладно-аллегорических стихов в духе Д.Кедрина («Гордые», «Молчание» и др.). Зрелые стихи Татьяничевой отмечены стремлением к глубине и ясности мысли, афористической краткости и образности (см. например: «Это правда — / Гордым в жизни легче, / Только гордым сделаться — / Не просто...» Или: «Кем буду для тебя, / Когда меня не станет? / О, лишь не одиночеством / Твоим!»).
Соч.:
СС: в 3 т. М., 1985;
Верность. Челябинск, 1944;
Синегорье. Свердловск, 1958;
Малахит. М., 1960;
День погожий: Новые стихи. Челябинск, 1963;
Время теплых дождей. Стихи. М., 1963;
Зорянка. М., 1970;
Область личного счастья: стихи. Свердловск, 1989.
Лит.:
Жислина С. Поэзия высокого накала. О творчестве Л.Татьяничевой. Челябинск, 1965;
Михайлов. О поэзии Л.Татьяничевой // Новый мир. 1966. №3;
Ханбеков Л. Судьба — это мы: Очерк творчества поэтессы Л.К.Татьяничевой. Челябинск, 1984;
Фёдоров В. О поэзии Людмилы Татьяничевой: [Вступ. статья] // СС: в 3 т. Т.1;
Ханбеков Л. Присягаю Уралу. Три литературных портрета. Челябинск, 1989.
М.К.Лопачева
Оглавление | Все источники