Определение Военной коллегии Верховного Суда РФ от 16 октября 2001г. №3-049/01 "В соответствии с требованиями ст.1068 ГК РФ обязанность возмещения вреда, причиненного преступлением, которое совершено военнослужащим во время несения караульной службы, возложена на войсковую часть, где он проходит военную службу"
Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации в составе:
Председательствующего: генерал-лейтенанта юстиции Пархомчука Ю.В.
и судей: генерал-майора юстиции Коронца А.Н., генерал-майора юстиции Хомчика В.В.
рассмотрела в судебном заседании 16 октября 2001г. уголовное дело по кассационной жалобе осужденного Кондратьева Н.М. на приговор Тихоокеанского флотского военного суда от 6 февраля 2001г., согласно которому рядовой войсковой части 2069
Кондратьев Николай Михайлович, родившийся 16 января 1981 года в с.Каргополово Сузунского района Новосибирской области, ранее не судимый, призванный на военную службу в мае 1999 года Сузунским РВК Новосибирской области,
осужден к лишению свободы по п."е" ч.2 ст.105 УК РФ на 15 лет, по ст.30 ч.3 и п.п. "а", "б" и "е" ч.2 ст.105 УК РФ — на 13 лет.
По совокупности преступлений, в соответствии со ст.69 УК РФ, окончательное наказание осужденному назначено путем частичного сложения назначенных наказаний в виде 18 лет лишения свободы в исправительной колонии строгого режима.
В удовлетворение гражданских исков, военным судом постановлено взыскать с осужденного: в пользу потерпевшей Богдановой 1864 руб. в возмещение расходов на похороны и 100'000 руб. в счет компенсации причиненного морального вреда; в пользу войсковой части 2069 — 570 руб. в счет компенсации материального ущерба.
Заслушав доклад генерал-лейтенанта юстиции Пархомчука Ю.В., объяснения осужденного Кондратьева о том, что все свои доводы он изложил в дополнительной жалобе, оглашенной в суде, и заключение старшего военного прокурора управления Главной военной прокуратуры полковника юстиции Бугаева А.К., полагавшего необходимым приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного — без удовлетворения, Военная коллегия
установила:
Кондратьев признан виновным в умышленном убийстве, совершенном общеопасным способом, а также в покушении на умышленное убийство нескольких лиц, совершенном общеопасным способом, в связи с осуществлением потерпевшими служебной деятельности. Эти преступления совершены им при следующих указанных в приговоре обстоятельствах.
Кондратьев, будучи недовольным высоким уровнем воинской дисциплины в подразделении и строгим контролем за соблюдением им требований уставного порядка, особенно со стороны младших сержантов Богомолова и Струкова, в конце февраля 2000 года решил убить их.
11 марта 2000г., заступив в караул, Кондратьев, используя в качестве повода для реализации своего замысла требования Богомолова о приведении в порядок формы одежды, изучении в период нахождения в бодрствующей смене караула Устава гарнизонной и караульной службы и наведении порядка в караульном помещении, решил убить последнего в ходе несения ими службы в карауле.
Заступив на пост №2 в качестве часового, Кондратьев дослал патрон в патронник автомата АКС-74 и стал ожидать возвращения смены часовых. При этом он решил убить не только Богомолова, но и Струкова, а заодно с ними и всю смену караула.
Осуществляя задуманное, Кондратьев, дождавшись, когда возвращавшиеся Богомолов, Струков и смененные ими с постов Крупский и Альхимович прошли мимо него, с расстояния 13-15 метров стал стрелять в направлении уходившей смены караула. При этом он поставил предохранитель автомата в положение для ведения автоматического огня и, удерживая автомат, вел непрерывный огонь, расстреляв все находившиеся в магазине патроны.
Услышав выстрелы, Богомолов, Струков и Крупский залегли, а Альхимович, шедший последним, был смертельно ранен в область живота, от чего он скончался 12 марта 2000г.
Увидев, что Богомолов, Струков, Крупский и Альхимович подают признаки жизни, Кондратьев, перезарядив автомат, вновь открыл огонь в направлении потерпевших.
В дальнейшем, не прекращая ведение огня и, желая избежать ответственности за содеянное, Кондратьев попытался застрелиться, ранив себя в левое плечо.
Стреляя в направлении потерпевших, Кондратьев понимал, что в пределах зоны поражения находятся не только состав смены караула, но и жилые и служебные помещения части с находящимися в них военнослужащими, однако безразлично относился к возможности их гибели.
Одной из пуль, выстрелянной Кондратьевым из автомата, был поврежден автомат Альхимовича.
При ведении Кондратьевым огня, две пули, пробив стену казармы, попали в спальное помещение комендатуры войсковой части 9862, в котором находились военнослужащие. Еще одна пуля попала в
умывальное помещение казармы роты связи войсковой части 2069, в котором находился личный состав.
Осужденный Кондратьев в кассационных жалобах выражает несогласие с приговором и утверждает, что показания, данные им в ходе предварительного следствия, не соответствуют действительности, т.к. после ранения он находился в шоковом состоянии. В ходе первого допроса следователь не разъяснил ему права, не предоставил адвоката, чем нарушил порядок допроса подозреваемого. Следователь убедил его в совершении им умышленного убийства, тогда как он говорил, что не хотел убивать сослуживцев, а хотел лишь попугать их, чтобы они его не били, и с этой целью стрелял поверх их голов.
Кондратьев также утверждает, что в последующем он также давал показания при моральном давлении на него следователя. Защитник при допросе ему ничего не разъяснял.
В ходе предварительного следствия у него был адвокат Фефелова, а в судебном заседании -Селютина. Замена защитников была проведена для него неожиданно. От первого адвоката он не отказывался. Защитник Селютина в судебном заседании для его защиты ничего не предприняла. Поэтому он считает, что были нарушены его права на защиту, предусмотренные ст.47 УПК РСФСР.
Во время стрельбы, настаивает осужденный, он стрелял поверх головы сослуживцев. Это подтверждено тем, что одна из пуль попала в окно 3-го этажа казармы. Кроме того, пуля, попавшая в Альхимовича, вошла в потерпевшего сверху вниз. Если бы пули были не со смещенным центром тяжести, то такого ранения он бы не причинил Альхимовичу.
Кондратьев просит учесть, что если бы он хотел убить всех, то ему не нужно было бы двух рожков с патронами, т.к. расстояние до смены караула было небольшим, около 20 метров. После угроз Богомолова, высказанных ему при заступлении на пост, у него, Кондратьева, возникло сильное нервно-психическое состояние и он боялся предстать перед ним после смены. Богомолов пригрозил изнасиловать его, о чем в ходе судебного заседания он постеснялся рассказать.
В заключение жалобы осужденный просит отменить приговор и направить дело на дополнительное расследование.
Рассмотрев материалы дела и обсудив доводы кассационных жалоб, Военная коллегия находит, что виновность Кондратьева во вмененных ему в вину преступных действиях нашла свое полное подтверждение, помимо личных показаний осужденного, также показаниями потерпевших Богомолова, Струкова и Крупского, допрошенных по делу свидетелей, заключениями экспертов, психиатров, психологов и судебно-медицинского эксперта, вещественными и другими исследованными судом доказательствами.
Утверждения в жалобе Кондратьева о том, что он не хотел убивать сослуживцев, а намеревался лишь попугать их, стреляя вверх, являются несостоятельными и противоречат исследованным в суде доказательствам, которым дана надлежащая оценка в приговоре.
В обоснование вывода о совершении Кондратьевым убийства Альхимовича и покушения на убийство других потерпевших, суд правильно изложил показания самого осужденного, которые он давал после совершенных преступлений, а также в процессе дальнейшего расследования уголовного дела.
В частности, в первоначальных показаниях 13 марта 2000г. в качестве свидетеля и в ходе допроса 3 апреля 2000г., который проводился с участием защитника, Кондратьев пояснял, что решил расстрелять своих сослуживцев, т.к. не хотел служить в армии, в живых оставлять никого не собирался. Об этом он показал и на очных ставках с потерпевшими Богомоловым, Крупским и Струковым, пояснив, что неуставных отношений в отношении него не было.
Затем, 4 июля 2000г. Кондратьев дал показания о том, что за то, что Богомолов и Струков применяли к нему неуставные методы воздействия, он решил убить их, а заодно и всю смену караула. Об этом Кондратьев показывал и в ходе судебного заседания. Однако указать конкретные обстоятельства проявления в отношении него этими лицами неуставных взаимоотношений Кондратьев не смог.
Утверждение Кондратьева в жалобе о том, что показания после случившегося он давал под давлением следователя и находясь в шоковом состоянии, не соответствуют действительности.
В ходе допроса Кондратьева 13 марта 2000г., как видно из протокола, присутствовал врач, который разрешил проведение с ним следственного действия. По окончании допроса врач констатировал, как отражено в протоколе, что Кондратьев вел себя адекватно. Перед получением от Кондратьева других показаний, а также в ходе проведения иных следственных действий ему разъяснялись предусмотренные уголовно-процессуальным законом и Конституцией РФ права. На предварительном следствии, с момента предъявления Кондратьеву обвинения, его интересы защищал адвокат Фефелова А.А., которая участвовала во всех следственных действиях, проведенных с Кондратьевым.
В судебном заседании были исследованы все эти его показания, и на вопрос суда Кондратьев пояснил, что во время допросов он добровольно давал показания следователю и никакого давления на него не оказывалось.
Утверждение Кондратьева в кассационной жалобе о том, что следователем был нарушен порядок допроса подозреваемого, не основано на материалах дела, т.к. в качестве подозреваемого он не допрашивался.
Заявления осужденного о том, что в отношении него в войсковой части имели место неуставные отношения, проверялись как в ходе предварительного, так и судебного следствия, однако своего подтверждения они не нашли.
Так, из показаний потерпевшего Богомолова видно, что неуставных отношений в виде физического или психического насилия, вымогательства продуктов питания или денег по отношению к Кондратьеву с его стороны и со стороны других сослуживцев не было. Сделанное им Кондратьеву замечание по поводу отсутствия бирки на его подсумке, как и требование изучить свои уставные обязанности в период нахождения в бодрствующей смене караула относились к его служебным обязанностям. Никаких замечаний и угроз в период нахождения Кондратьева на посту он не высказывал.
Согласно показаниям потерпевших Струкова Д.В. и Крупского Г.В., во время, когда они проходили на посту мимо Кондратьева, никаких разговоров у Богомолова с последним, кроме вопроса о проверке связи, не было. Никаких конфликтов или неуставных отношений у них с Кондратьевым также не было. Им не было известно, допускались ли неуставные отношения к Кондратьеву со стороны других сослуживцев.
Свидетель Острокнутов в суде показал, что 11 марта 2000 года он заступил караульным третьего поста первой смены, а Кондратьев был караульным второго поста первой смены. Перед разводом Богомолов сделал ему, Федоренко и Кондратьеву замечания по поводу отсутствия у них на подсумках бирки, предложив устранить этот недочет. При этом Богомолов сказал также, что в период бодрствующей смены они будут изучать уставы, Острокнутов, кроме того, показал, что проявлений каких-либо неуставных отношений в их подразделении не было и к военнослужащим их призыва, в том числе к нему и Кондратьеву, никто никаких неуставных отношений не проявлял.
Такие же показания дал в суде и свидетель Федоренко, который подтвердил, что никаких конфликтов во время подготовки и заступления в караул среди личного состава караула не было. Богомолов не требовал найти для него продукты питания. При этом он отметил, что сделанное ему и Кондратьеву замечание по поводу отсутствия бирок на подсумках, как и требование изучать устав и табель постам являлись правомерными и не вызвали ни у кого, в том числе у Кондратьева, каких-либо возражений. За период времени от развода до выхода первой смены на посты, ничего необычного он в поведении Кондратьева не заметил.
В ходе предварительного следствия потерпевшие Крупский, Богомолов и Струков последовательно показывали, что никаких угроз или требований к Кондратьеву о производстве уборки в караульном помещении во время смены караула, в том числе, проходя по его посту, после смены часовых на других постах, Богомолов не предъявлял.
Приведенными данными опровергается утверждение осужденного в жалобе о том, что при заступлении на пост Богомолов, якобы, высказал в его адрес угрозы, в том числе и об изнасиловании.
Сослуживцы осужденного свидетели Чупрунов, Авдиенко, Казюк, Болдырев и другие показали в судебном заседании, что со стороны старослужащих неуставных отношений к Кондратьеву не допускалось. Требовательность Богомолова и Струкова к подчиненным, в том числе и к Кондратьеву, была направлена на поддержание порядка и выполнение уставов и не выходила за рамки служебной.
Утверждение осужденного в кассационной жалобе о том, что он не хотел убивать потерпевших, для чего стрелял поверх их головы, опровергается, помимо показаний Кондратьева на предварительном следствии и в суде, по этому вопросу также показаниями самих потерпевших. В частности, потерпевший Богомолов показал суду, что, пройдя мимо Кондратьева, который являлся часовым второго поста, он услышал звук стрельбы из автомата и свист близко пролетавших от него пуль. Упав на землю, он, Богомолов, увидел, что часовой Кондратьев стреляет по нему и смене караула из своего автомата. Когда Кондратьев отстрелял первый магазин, он и другие стали приподниматься и кричать ему бросить оружие и прекратить стрельбу. Однако, Кондратьев, присоединив второй магазин, продолжил стрельбу по ним из своего оружия. В результате стрельбы Кондратьева Альхимович получил тяжелое ранение.
Аналогичные показания дали потерпевшие Струков и Крупский.
В соответствии с заключением судебно-медицинского эксперта, причиной смерти Альхимовича, наступившей 12 марта 2000г., явилось огнестрельное пулевое ранение живота с повреждением кишечника, которое привело к массивной кровопотере и шоку тяжелой степени. Выстрел по нему был произведен с дистанции не менее 2 метров и был направлен в область левой подвздошной кости. Пуля прошла через живот и вышла на правой половине живота. Выстрел был направлен слева направо, несколько сзади кпереди и сверху книзу.
В ходе осмотра места происшествия 11 марта 2000г. установлено, что расстояние между местами падения раненых Альхимовича и Кондратьева составляло 19 метров.
Оценив приведенные и другие исследованные доказательства, суд 1-й инстанции, учитывая конкретные действия Кондратьева (находясь на посту, дослал патрон в патронник и ожидал возвращения смены караула), а также целенаправленную стрельбу из автоматического оружия, пришел к обоснованному выводу, что Кондратьев, желая отомстить своим начальникам младшим сержантам Струкову и Богомолову за проявляемую ими требовательность в вопросах соблюдения воинской дисциплины и уставов, совершил умышленное убийство общеопасным способом одного военнослужащего и покушался на убийство более двух лиц общеопасным способом, а в отношении Струкова и Богомолова еще и как совершенное в связи с осуществлением ими служебной деятельности.
При таких обстоятельствах квалификация судом содеянного Кондратьевым по п."е" ч.2 ст.105 УК РФ и ст.30 ч.3 и ст.105, ч.2 п.п. "а", "б" и "е" УК РФ является правильной.
Вопреки утверждению осужденного в жалобе, в материалах уголовного дела не содержится данных о том, что в ходе судебного разбирательства было нарушено его право на защиту.
Согласно ордеру №800 от 3 апреля 2000г. адвокату Фефеловой А.А. в военной прокуратуре было поручено осуществлять защиту Кондратьева в ходе предварительного следствия. Соглашения с адвокатом Фефеловой А.А. на защиту его интересов в суде Кондратьев не заключал.
В последующем, при назначении дела к рассмотрению, судом в юридическую консультацию было направлено письмо с просьбой выделить адвоката для участия в судебном заседании. При этом было указано, что на предварительном следствии защиту Кондратьева осуществляла адвокат Фефелова. Из ордера №1481 от 25 сентября 2000г. видно, что осуществлять защиту Кондратьева в военном суде было поручено адвокату Селютиной Ю.Н.
Из записи в протоколах двух судебных заседаний видно, что Кондратьев на вопрос председательствующего заявил, что доверяет адвокату Селютиной защиту своих интересов в суде, с которой у него до начала судебного заседания была беседа.
Согласно протоколам судебных заседаний адвокат Селютина Ю.Н. принимала активное участие в исследовании доказательств, задавала вопросы свидетелям и самому Кондратьеву, высказала свое мнение о целесообразности проведения повторной комплексной стационарной психолого-психиатрической экспертизы в отношении подзащитного и это ее ходатайство судом было удовлетворено. Она выступила в судебных прениях в защиту интересов Кондратьева.
Осужденный Кондратьев в судебных заседаниях не заявлял ходатайств о замене защитника по каким-либо основаниям.
Приведенные данные свидетельствуют, что права Кондратьева на защиту в судебных заседаниях нарушены не были.
Мера наказания Кондратьеву за содеянное назначена судом справедливо, с учетом общественной опасности совершенных им преступлений, положительных данных о его личности до службы в армии, удовлетворительной характеристики в период ее прохождения, а также того, что к уголовной ответственности он привлекался впервые.
Никаких оснований считать назначенное Кондратьеву наказание несправедливым вследствие своей суровости не имеется.
Вместе с тем, приговор суда в части решения по гражданскому иску потерпевшей Богдановой подлежит отмене.
В соответствии со ст.1068 ГК РФ юридическое лицо возмещает вред, причиненный его работниками при исполнении работниками своих служебных обязанностей, если они действовали по заданию этого юридического лица и под его контролем за безопасным исполнением этих обязанностей.
Судом установлено, что Кондратьев, входящий в состав караула, преступления совершил во время несения караульной службы, которая в соответствии с Уставом гарнизонной и караульной служб Вооруженных Сил РФ находится под контролем как должностных лиц караула, так и прямых начальников личного состава караула. При надлежащем контроле за несением службы Кондратьевым, строгом и точном исполнении своих обязанностей должностными лицами караула Кондратьев не смог бы совершить указанные преступления.
Потерпевшая Богданова на предварительном следствии заявила иск о возмещении расходов на похороны и компенсацию нанесенного ей морального вреда к Кондратьеву. В судебное заседание, проходившее в гор.Петропавловск-Камчатский, она не прибыла из Новосибирской области в связи с плохим состоянием здоровья (гипертония 2 степени). Однако суд не принял мер к разъяснению ей положений указанной выше статьи Закона и, рассмотрев ее исковое заявление, ошибочно возложил обязанности по компенсации материального ущерба и морального вреда на Кондратьева.
Поскольку судом не была обеспечена защита прав потерпевшей при рассмотрении заявленного ею гражданского иска и своевременно не была осуществлена замена и привлечение по делу надлежащего ответчика в лице командования войсковой части 2069, в которой проходил службу Кондратьев, приговор в этой части подлежит отмене, с оставлением за потерпевшей права на рассмотрение заявленных ею исковых требований в порядке гражданского судопроизводства.
На основании изложенного, руководствуясь ст.332 и ст.339 УПК РСФСР, Военная коллегия Верховного Суда Российской Федерации
определила:
Приговор Тихоокеанского флотского военного суда от 6 февраля 2001г. в отношении Кондратьева Николая Михайловича в части решения по гражданским искам потерпевшей Богдановой — отменить, признав за ней право на удовлетворение заявленных исковых требований в порядке гражданского судопроизводства, а в остальной части данный приговор оставить без изменения, а кассационные жалобы осужденного Кондратьева Н.М. — без удовлетворения.
Смотри также:
- 1
- **
- 2
- **
На этот документ ссылаются >>>