КОММЕНТАРИИ К ГРАЖДАНСКОМУ КОДЕКСУ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ,
ЧАСТИ ПЕРВОЙ
Статья 169. Недействительность сделки, совершенной с целью, противной основам правопорядка и нравственности
Сделка, совершенная с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности, ничтожна.
При наличии умысла у обеих сторон такой сделки — в случае исполнения сделки обеими сторонами — в доход Российской Федерации взыскивается все полученное ими по сделке, а в случае исполнения сделки одной стороной с другой стороны взыскивается в доход Российской Федерации все полученное ею и все причитавшееся с нее первой стороне в возмещение полученного.
При наличии умысла лишь у одной из сторон такой сделки все полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней либо причитавшееся ей в возмещение исполненного взыскивается в доход Российской Федерации.
комм. Халфина Р.О., дополн. Коршунов Н.М.
1. Действия, предусмотренные комментируемой статьей, образуют самый «опасный», наиболее вредоносный состав недействительных сделок. Они относятся законом к категории ничтожных сделок с особо жесткими последствиями, наступающими в случае исполнения. На практике и в теории такие сделки именуются антисоциальными.
Основными признаками данной сделки являются, во-первых, цель: сделка свершается с целью, противной основам правопорядка или нравственности; во-вторых, умысел хотя бы у одной стороны, совершившей такую сделку.
Редакция комментируемой статьи дает основание для нескольких выводов. Во-первых, из нее следует, что цель сама по себе может быть достаточной для отнесения сделки к данному виду недействительных сделок. Сделка вроде бы может быть вполне законной и по содержанию, и по форме, но цель делает ее особо опасной недействительной сделкой. Во-вторых, очевидно, что основы правопорядка и основы нравственности рассматриваются законом в качестве равнозначных критериев оценки опасности цели сделки. То есть для признания сделки недействительной по этому основанию достаточно, чтобы она была совершена с целью, противной основам нравственности.
Дело обстоит, однако, не так просто. Все дело в цели. Представляется, что это не юридическая цель, обычная для сделки. Речь идет о том, что стороны для получения правового результата по сделке (вероятно, вполне законного при других обстоятельствах) умышленно совершают действия, образующие состав преступления либо иного опасного правонарушения (административного проступка либо деликта). Поскольку данное действие и есть тот самый «опасный результат», который необходим для исполнения сделки, постольку сделка считается совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка или нравственности. Сама же по себе цель, как и сделка, никаких последствий не влечет. Они связываются с действиями по исполнению такой сделки. Речь идет, таким образом, о гражданско-правовой квалификации последствий преступных действий, административных проступков и других грубых правонарушений.
Поскольку решение зависит главным образом от того, что будет считаться целью, противной основам правопорядка и нравственности, а для понимания этого вопроса данная норма дает очень мало, арбитражный суд занимает взвешенную позицию, предпочитая применять ст.168 ГК там, где, по мнению налоговых органов, например, имеются явные признаки антисоциальных сделок.
Так, юридическое лицо с целью избежать поступления на его расчетный счет средств за выполненные работы и тем самым уклониться от уплаты налогов совершает комбинацию из сделок, каждая из которых законна сама по себе, но все они, по мнению налоговой инспекции, преследовали одну антисоциальную цель, противную основам правопорядка: выдача векселя банком в счет оплаты работ; выдача кредита этим же банком на выплату заработной платы работникам подрядчика; передача банку векселя в качестве отступного по кредитной сделке с погашением кредитного обязательства. Арбитражный суд признал эту сделку недействительной по мотиву противоречия Указу Президента РФ от 18.08.1996 №1212 {СЗ РФ. 1996. №35. Ст.4144.}, применив к ней ст.168 ГК. Признаков, свидетельствующих о ее заключении с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, он не установил (постановление Президиума ВАС РФ от 10.03.1998 №5624/97 {ВВАС РФ. 1998. №6.}).
Аналогичную позицию арбитражный суд занял и в другом случае, когда поставщик уступил банку свои права к покупателям, так что деньги за продукцию поступали на ссудный счет, минуя расчетный счет. Несмотря на спорность данного вывода, его справедливость все же обосновывается, возможно, и несоразмерностью последствий характеру нарушения, и защитой интересов государства, поскольку деньги в обоих случаях в порядке реституции по недействительным сделкам поступили на расчетный счет недоимщика, так что стало возможно удержание задолженности по налогам (постановление Президиума ВАС РФ от 25.11.1997 №2186/96, см. также постановление Президиума ВАС РФ от 29.04.1997 №131/96).
Гораздо труднее объяснить другую ситуацию. Занятие определенными видами деятельности требует получения в установленном порядке разрешения (лицензии). Делать это без лицензии запрещено под угрозой уголовной ответственности за незаконное предпринимательство (ст.171 УК). Поэтому совершение сделки, исполнение которой предполагает совершение действий, нарушающих этот запрет, должно, вероятно, подпадать под признаки данной статьи, если хотя бы одна из сторон совершает такую сделку умышленно.
Дело, однако, в том, что ст.173 ГК выводит категорию «безлицензионных сделок» из-под действия комментируемой статьи, поскольку возможность признания их недействительными ставится в зависимость не от цели лица, умышленно нарушающего Закон о лицензировании (и, таким образом, если и не уголовный закон, то как минимум законодательство об административных правонарушениях), а от того, знала ли другая сторона по сделке об отсутствии лицензии у юридического лица.
Все дело в откровенно неудачной, если не сказать более, ст.173 ГК. Она относится к специальной правоспособности юридического лица, к случаям совершения сделок, противоречащих целям деятельности, определенно ограниченным его учредительными документами. О таких ограничениях другая сторона вовсе не обязана знать. Нарушение таких ограничений представляет злоупотребление полномочиями органа юридического лица по отношению к учредителям. Учредители могут потребовать признать такую сделку недействительной, если другая сторона знала или заведомо должна была знать о ее незаконности. Такая позиция законна и справедлива, поскольку риск выбора органа должен лежать на учредителе.
Лицензирование же должно рассматриваться как ограничение, установленное не в интересах учредителя, а в интересах публичных, в интересах правопорядка. То, что ст.173 приравняла их друг к другу по правовым последствиям, делает невозможным применение конфискационных последствий к таким сделкам. Безлицензионный публичный показ фильмов, например, не сопровождается информацией для зрителей о пиратском характере таких действий. В арбитражном процессе (а такие дела рассматриваются по искам налоговых органов) другая сторона в сделке (зритель) показаний не дает. Абсурдно предположить, что кто-то ведет поименный учет таких лиц. А если бы их и приглашали, то вряд ли от них можно было получить подтверждение того, что им было известно о том, что предприниматель действовал без лицензии.
Между тем в решениях арбитражных судов в качестве оснований отказа налоговым органам в таких исках приводится ссылка на отсутствие по делу показаний другой стороны в сделке и, как следствие, недоказанность факта совершения сделки с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности (постановление Президиума ВАС РФ от 22.10.1996 №3411/96, а также постановление Президиума ВАС РФ от 14.07.1998 №1173/98 {ВВАС РФ. 1998. №11.}).
Арбитражный суд признал антисоциальной сделку чекового инвестиционного фонда «по предоставлению в кредит» приватизационных чеков. Данная сделка, по мнению суда, «нарушала права граждан на получение доходов от приватизации», поскольку фонд обязан был использовать эти чеки в процессе приватизации государственных и муниципальных предприятий (постановление Президиума ВАС РФ от 12.11.1996 №2808/96).
В практике судов общей юрисдикции сделкой, совершенной с целью, заведомо противной основам правопорядка и нравственности, суд был согласен признать продажу квартиры с нарушением прав несовершеннолетнего ребенка, проживавшего в этой квартире: он в результате такой сделки оказался лишенным жилой площади. Согласие органов опеки и попечительства на совершение такой сделки было дано с грубым нарушением закона. Сама сделка была совершена под угрозой насилия, деньги за квартиру продавцу не передавались (определение Судебной коллегии по гражданским делам ВС РФ от 29.08.1997 {БВС РФ. 1998. №2.}).
Представляется, что судебная практика по данному вопросу окончательно еще не сложилась, вследствие чего невозможно дать удовлетворительный ответ на вопрос о том, какие сделки можно считать совершенными с целями, заведомо противными основам правопорядка и нравственности. Несомненно, для применения таких суровых санкций необходимо наличие веских доказательств (например, установление факта совершения преступления, подтвержденного вступившим в законную силу приговором суда по уголовному делу). Осуждение за сбыт наркотиков по ст.228 УК дает основание для применения к сбытчику последствий ст.169 ГК; приговор суда, установивший виновность лица в совершении коммерческого подкупа, дает основание для взыскания с него в доход государства сумм, полученных за продажу сведений (документов), составляющих коммерческую тайну. Если бы вышеуказанным искам налоговых инспекций о применении последствий комментируемой статьи предшествовало бы осуждение за уклонение от уплаты налогов с организаций лиц, выполняющих в них управленческие функции, решение арбитражного суда могло бы быть иным.
2. Отрицательные последствия, предусмотренные законом, наступают для обеих сторон, исполнивших сделку. Все полученное каждой из них взыскивается в доход государства. Если договор исполнен только одной стороной, то с нее в доход государства взыскивается все полученное ею и также то, что причитается с нее другой стороне. Для обеих сторон, совершивших такую сделку, в равной мере наступают ее последствия.
Последствия недействительности сделки по рассматриваемому основанию зависят от того, действовала ли каждая из сторон умышленно либо не знала или не осознавала цепи сделки. Если умышленно действовала одна сторона, то она и несет отрицательные последствия исполнения сделки. Полученное ею по сделке должно быть возвращено другой стороне, а полученное последней (либо причитавшееся ей) взыскивается в доход государства.