AZ-libr.ру

       — егермейстер.
       Из дворянского рода, восходящего к XVI в. Сын коллежского асессора Сергея Николаевича Сипягина (род. 1826) от брака с Дарьей Порфирьевной Красовской (ум. 1877), внук генерал-лейтенанта, генерал-адъютанта Николая Мартемьяновича Сипягина. Образование получил на юридическом факультете Петербургского университета, который окончил со степенью кандидата прав.
       В 1876 начал службу в Департаменте общих дел МВД.
       В 1878 избран на должность кандидата предводителя дворянства Волоколамского уезда Московской губ., почетным мировым судьей Волоколамского судебно-мирового округа и председателем мирового съезда.
       С 1879 попечитель Волоколамской земской больницы и блюститель уездного духовного училища. В 1881 избран предводителем дворянства Волоколамского уезда.
       В 1882 назначен временным членом в особое присутствие Сената для суждения дел о государственных преступлениях.
       В 1884 избран на второе трехлетие предводителем дворянства Волоколамского уезда и в том же году избран Московским губернским предводителем дворянства.
       В 1885 пожалован в камергеры Высочайшего Двора и избран на третье трехлетие почетным мировым судьей Волоколамского судебно-мирового округа и председателем мирового съезда.
       В 1886 избран почетным гражданином г. Волоколамска.
       В 1886—88 Харьковский вице-губернатор.
       В 1888 избран на четвертое трехлетие почетным мировым судьей Волоколамского судебно-мирового округа.
       В 1888—91 Курляндский губернатор.
       Одновременно в 1888 избран почетным мировым судьей Митаво-Баусского судебно-мирового округа, а в 1891 на пятое трехлетие избран почетным мировым судьей Волоколамского судебно-мирового округа.
       В 1891—93 Московский губернатор.
       В 1893—94 товарищ министра государственных имуществ (при министре А.С.Ермолове).
       В 1894—95 товарищ министра внутренних дел (при министре И.Н.Дурново).
       С 1895 главноуправляющий Канцелярией по принятию прошений, на Высочайшее имя приносимых.
       С октября 1899 управляющий Министерством внутренних дел, в 1900 утвержден в должности министра. Одновременно входил в состав Государственного совета. В условиях обострения внутриполитической обстановки проводил жесткие меры против студенческого, рабочего и крестьянского движения, русификаторскую политику в отношении национальных окраин (Финляндия). Его предложения по решению аграрного вопроса не выходили за ведомственные рамки (продовольственный устав, пересмотр положения о крестьянах и др.). Был инициатором созыва Особого совещания о нуждах сельскохозяйственной промышленности в 1902. Смертельно ранен в Мариинском дворце в Санкт-Петербурге террористом эсером С.Балмашевым и скончался в возрасте 49 лет.
       По свидетельству гр. С.Ю.Витте, «он был убит в вестибюле подъезда в Комитет министров. Было заседание Комитета министров. Члены Комитета начали собираться, приехал Дмитрий Сергеевич Сипягин. В вестибюле к нему подошел офицер, одетый в адъютантскую форму, и протянул руку с пакетом. Сипягин спросил, от кого этот пакет, и этот офицер ответил: от великого князя Сергея Александровича из Москвы. Когда Сипягин протянул руку, чтобы взять этот пакет, в него последовало несколько выстрелов, т.е. этот офицер в него сделал несколько выстрелов из браунинга». Похоронен на Тихвинском кладбище Александро-Невской лавры.
       По словам статс-секретаря С.Е.Крыжановского, «Дмитрий Сергеевич Сипягин был человек цельный и крупный. Это был прямой потомок той московской знати, полурусской-полутатарской, крепкой телом и духом и твердой в вере и в преданности Царю, которая строила Великорусское государство. Это был, как кто-то удачно сказал, последний боярин старой Московской Руси. Большого роста, грузного сложения, с крупными чертами лица, он являл все признаки благообразного татарского типа. В мурмолке и в халате он выглядел бы подлинным мирзою или ханом, но душа у него была русская. Глубокая, хотя, может, и формальная религиозность и нелицеприятная преданность Царю проникали во все его существо в те годы, когда мне пришлось его знать. Мало кто так твердо, как он, знал церковный устав, так чинно стоял в храме, так истово молился и клал поклоны, так чтил по-старинному свои святыни. Дом его был полон икон, и на груди под рубахой на толстом шелковом гайтане носил он целый пук талисманов: тут были крестики, образки, какие-то кольца, вероятно родительские венчальные, мешочки, ладанки и многое множество всякого рода других освященных предметов. Он свято почитал всякий старинный обряд, твердо держал посты, и на столе его можно было видеть и вяленую сырть, и шемаю, ржевскую пастилу, и соленья, и моченья, и всякую иную старинную снедь. И ел он по-старинному, в огромном, мало кому доступном количестве...
       Став министром внутренних дел, Сипягин привнес в центральное управление тот стиль власти, который более или менее свойственен был всем министрам из губернаторов и местных деятелей. Он хотел все знать, за всем следить, все видеть, самому все разобрать, войти во все мелочи местной жизни — одним словом, быть губернатором всероссийским. Задача была неосуществима, но Сипягин настойчиво стремился к своей цели, изводя и себя, и своих подчиненных... Надо думать, что и раньше он много работал, так как в приемах сказывалась прочная привычка к труду и умение распределять время. Он крайне добросовестно занимался, всюду и во всем старался вникнуть в дело и дойти до корня. Труда и здоровья он не жалел. Просиживая до глубокой ночи за письменным столом, он рано утром был уже на ногах, позволяя себе лишний час сна только по воскресеньям. От природы он обладал большим запасом здравого смысла и способностью легко разбираться в обстановке, но образование его было очень поверхностное, и отвлеченные или непривычные мысли давались ему с трудом. В стараниях понять он хмурился, затылок краснел, к лицу приливала кровь, казалось, он сердится. Видно было, что мысли, как тяжелые жернова, вращались в голове. Но вот кровь сбег ала, лицо прояснялось — он понял и потом уже твердо держал нить мысли... Идеалом его был век Царя Алексея Михайловича, и главной мечтой — стать "ближним боярином" при Царе, посредником между страною и монархом, ближайшим его советником и носителем дум и ближайшим же их исполнителем. Идею эту Сипягин лелеял издавна и до конца от нее не отказался... Став министром внутренних дел, он еще настойчивее повел свою линию, не упуская ничего, чем можно было бы выдвинуть на вид свое положение первенствующего министра. Начал он с квартиры, перестроив на дворцовый лад старинное и неудобное помещение в шефском доме на Фонтанке и отделав его с невиданной для таких помещений роскошью. Все было густо и довольно аляповато раззолочено, уставлено антикварной мебелью и бронзой, а столовая отделана под старинную палату, с окованными железом дверьми, стрельчатым окном, стенной живописью, изображавшей венчание на царство Михаила

Литература и другие источники информации