AZ-libr.ру

       [7.10.1934, г.Пушкин Ленинградской обл.]
       — поэтесса.
       Стихи начала писать в детстве. О своем детстве, отце и матери, о художественной атмосфере в семье Матвеева рассказала в поэмах «Ключи от клуба» и «Вещи в доме». Автобиографический характер имеет книга Матвеевой «Мяч, метавшийся в небе», опубликованная в 1996-97 в журнале «Знамя». Печататься начала в 1958.
       В 1961 вышел первый сборник «Лирика», за которым последовали «Кораблик» (1963), «Душа вещей» (1966), «Ласточкина школа» (1973), «Река» (1978), «Закон песен» и «Страна прибоя» (1983), «Хвала работе» (1987), «Нерасторжимый круг» (1991), «Менуэт» (1994) и др. Матвеевой написаны, но пока не опубликованы 2 пьесы и роман «Союз действительных».
       Стихи и песни Матвеевой приобрели широкую известность одновременно с произведениями Е.Евтушенко, А.Вознесенского, Р.Рождественского и других молодых поэтов. Им был свойствен романтический пафос, устремленность в будущее. Сущность поэтического мировосприятия Матвеевой следует определить словом «романтика». Если для высокого романтизма наряду с высокими идеалами характерна внутренняя драматическая раздвоенность героев, глубоко трагический взгляд на мир, то романтике, при всем чувстве драматизма, свойственны мечтания и надежды, эмоциональная легкость и подвижность, окрыленная фантазия. В стихах Матвеевой появляются образы неба и уходящего за горизонт кораблика, мечта о неведомых сказочных странах, предметы и явления, содержащие в себе что-то таинственное, чудесное, непознанное, неведомое, неожиданное. Сборник «Кораблик» открывают стихи: «Я вам несу мою мечту, / Как одуванчик в бурю, / И все боюсь: не донесу. / Боюсь, не донесу. / Все сказано на свете: / Не сказанного нет. / Но вечно людям светит / Несказанного свет».
       Любимыми героями поэтессы являются мореходы, путешественники, первопроходцы, люди, находящиеся в дороге и в поиске, одержимые открытием неведомого и прекрасного, а любимыми писателями — англичане, выходцы из страны мореходов, колонизаторов и романтиков: Берне, Байрон, Диккенс, Стивенсон, Киплинг... В английской литературе начала XIX в. Матвеева открыла мало кому известного, но родственного ей по духу писателя-романтика Чарлза Лэма и посвятила ему «Сонеты Лэму». Кроме англичан, поэтессе близки американцы Купер, Марк Твен, Фрост. Из русских писателей ей ближе всех Александр Грин.
       Критики упрекали Матвееву в книжности и приверженности к экзотике. Однако у Матвеевой эти свойства — не приметы дурной литературщины: у нее экзотика является неизбежным спутником романтических странствий, а книжность — источником богатой поэтической фантазии, метафорических ассоциаций, барочного стиля, расширения культурного кругозора.
       Непосредственность восприятия и национальный строй чувств особенно сказались у Матвеевой в изображении русской природы. Ее пейзажные стихи отличаются живописностью, конкретностью, пристальной и, можно сказать, аналитической сосредоточенностью поэтического взгляда: «Под прошлогоднею листвой...», «В лощинах снег, слоистый, как слюда...», «Дубрава», «Зима», «Степь», «Ночная песня», «Лес», «Кувшинка», «Река текла как дождь...», «Баклажаны бока отлежали...», «Цветы» и др.
       Поэзии Матвеевой свойственны гражданственность, непримиримое отношение ко всему косному, утробному, бездуховному, по-мещански самодовольному. Во многих стихах поэтессы есть «перец» сатиры и острой публицистики, воспетый ею в «Гимне перцу».
       Стихотворениях «Сумерки богов», «Рембрандт» и других строятся на философских размышлениях о природе гармонии и красоты, дисгармонии и косности, о назначении искусства и совр. состоянии мира. В стихотворении «Не пиши, не пиши, не печатай...» поэтесса размышляет о роли плотского и духовного в искусстве, осуждает голую чувственность и утробность, низменные инстинкты: «Как волокна огнистого пуха, / Из столетья в столетье / Летят/ Звезды разума, сполохи духа, / И страницы в веках шелестят». Путь духовного восхождения тяжел и труден, но легкий и простой мир инстинктов и плотских потребностей неизбежно ведет человечество на «путь от Платона к планктону / И от Фидия к мидии». В стихотворении «Сон» (1961) задолго до российского апокалипсического декаданса 1990-х Матвеева показывает, как ожидание всемирной катастрофы пробуждает у бездуховных людей низменные инстинкты и утробные потребности, а у людей творческого труда — веру в силу человеческого духа и надежду на всеобщее спасение: «Вбежал какой-то хрупкий человек. / Стал посреди всего земного шара. / С лицом усталым, как весенний снег, / Подтаявший от близости пожара. / "Нашел! — он крикнул.— Эврика! — как брат, / Раскрыв народам быстрые объятья,— / Я знал, я знал, что входят в яд и в ад / Противоядье и противоадье! / Не будет взрыва! Атомы за нас! / Да будет жизнь! Вы — будете. Я — буду! / Я сделал ВСЕ! И завершил СЕЙЧАС. / Да! — в этот миг. В предсмертную минуту"».
       Об особенностях своих песен Матвеева подробно рассказала в заметках, опубликованных в альманахе «Поэзия» (М., 1983. Вып.37) и других своих выступлениях.

Литература и другие источники информации