AZ-libr.ру

       - философ, специалист по философии сознания и истории философии; большую часть жизни прожил в России.
       Род. в г.Гори (Грузия) в семье военного. В годы войны отец М. был комиссаром стрелковой дивизии.
       Мамардашвили окончил философский факультет МГУ (1954). (В эти годы на факультете учились Э.В.Ильенков, А.А.Зиновьев, A.M.Пятигорский, Б.А.Грушин, В.В.Давыдов, В.П.Зинченко, Ю.А.Левада, Ю.Ф.Карякин, И.Т.Фролов, Г.П.Щедровицкий ). Характерно, что уже во время учебы в университете М. интересовала природа человеческого сознания и мышления - сквозная тема его будущей философии: одна из его студенческих курсовых работ называлась "Роль труда в происхождении мышления".
       После окончания аспирантуры (1957) Мамардашвили работает в редакции журнала "ВФ", где публикуются его первые статьи ("Процессы анализа и синтеза" и "Некоторые вопросы исследования истории философии как истории познания"), связанные с темой кандидатской диссертации.
       В 1961 Мамардашвили командируется в Прагу в журнал "Проблемы мира и социализма".
       Позже, с 1966 он работает в академических институтах Москвы (в институте международного рабочего движения и в ИИЕТ), а также читает лекции на психологическом факультете МГУ, в институте кинематографии, на Высших курсах сценаристов и режиссеров, в институте общей и педагогической психологии АПН СССР, в других городах (Рига, Вильнюс, Ростов-на-Дону, Тбилиси), как правило, по приглашению своих друзей. Фактически эти лекции или беседы, как называл их Мамардашвили, и составляют основу его творческого наследия.
       В 1970 в Тбилиси он защищает докторскую диссертацию "Формы и содержание мышления", в 1972 получает звание профессора.
       В эти же годы он занимает должность заместителя главного редактора журнала "ВФ" (1968-1974).
       С 1980 работает в ИФ АН Грузии. После возвращения из Праги Мамардашвили становится "невыездным": вновь выезжает на Запад только в начале 1988. При жизни Мамардашвили были изданы всего 3 небольшие книги: "Формы и содержание мышления. К критике гегелевского учения о формах познания" (М., 1968); "Классический и неклассический идеалы рациональности" (Тбилиси, 1984); "Как я понимаю философию" (М., 1990).
       Все остальное - и прежде всего многочисленные курсы его лекций (о Декарте, Канте, Марселе Прусте, современной философии, античной и др.), а также подготовительные материалы к ним, в которых раскрываются природа философии и ее проблемы,- находится в "архиве" у сестры философа и лишь в настоящее время начинает издаваться его учениками.
       Философствование вслух было любимым занятием Мамардашвили. По отзывам слушателей, он был великий мастер импровизации и мудрой философской беседы. Это был органичный для него жанр - устной беседы, размышления вслух, особенно в аудитории. В "архиве" находилась и рукопись книги по философии науки "Стрела познания", единственная, которую он написал (а не наговорил) во второй половине 70-х гг., когда работал в ИИЕТ. Это была так называемая "плановая работа", хотя известно, что отчислили его из института (после чего он вынужден был уехать в Грузию) "за невыполнение плана".
       Изданием наследия Мамардашвили занимается специально созданный фонд его имени. В рамках Фонда выходят материалы Философских чтений, посвященных памяти Мамардашвили (Конгениальность мысли. М., 1994; Встреча с Декартом. М., 1996; Произведенное и названное. М., 1998 и др.). Прекрасно владея европейскими языками и считая себя космополитом, М. мог легко реализоваться как философ в любой европейской стране, но случилось так, что большую часть жизни он провел в России.
       Он скончался в Москве, в аэропорту Внуково. Похоронен в Тбилиси.
       Вся жизнь и творчество Мамардашвили были ответом на пережитое Россией XX в. тотальное зло и насилие. Начав профессиональный путь с изучения истории философии (см. библиографию его опубликованных статей в книге "Как я понимаю философию") и внимательного чтения работ Маркса, он формулирует в 70-е гг. центральную идею своей философии: свободного явления или события мысли, случающегося в любой сфере человеческой жизнедеятельности (К пространственно-временной феноменологии событий знания // "Вопросы философии" 1994. №1). Эта идея интересует его прежде всего в плане онтологической защиты трансцендентальных оснований европейской культуры, выявленных в свое время Декартом и Кантом. Считая, что "реальность входит в мир трансцендентально", он вслед за Кантом обращает внимание на априорные условия жизненного опыта человека, подчеркивая, что мы не можем мыслить произвольно и по желанию приращивать знания к уже имеющемуся знанию, потому что жизненное время дискретно. Но при этом как бы сдвигает свой анализ духовного опыта личности с проблемы метафизики априори на проблему, как он выражается, "метафизики апостериори", т.е. на сам факт события мысли.
       После напряженной двухлетней работы над книгой "Стрела познания" в указанной статье он попытался в сжатом виде сформулировать именно апостериорный подход к анализу событий знания (или мысли). В дальнейшем этот подход получит развернутое обоснование в его публичных лекциях о Декарте и Канте, а затем - уже на материале искусства - в обширном цикле лекций о романе Пруста "В поисках утраченного времени". При этом он будет постоянно настаивать, что задача философа (как и ученого, писателя, художника) состоит не только в том, чтобы мыслить самому, но и давать возможность думать и мыслить других. Идея произведения как "органа жизни", способного порождать новые мысли и чувства, и раскрытие условий, при которых это возможно, станут с этого времени определяющими для его творчества.
       Согласно М., философ рассуждает не о том, что видится, а о том, что видится (или познается) лишь в той мере, в какой есть сознание видимого или мысль о видимом на уровне рефлексии. И это сознание и акт философской рефлексии в качестве предпосылки или условия возможного опытного познания уже заключены внутри психологии, физики, этики, права и других наук, т.е. сам акт научного и любого другого познания уже содержит в себе какие-то философские акты, независимо от того, знаем мы об этом или не знаем. И именно они являются предметом реальной или натуральной философии (Сознание как философская проблема // "Вопросы философии" 1990. №10).
       Дуализм "души" и "тела" не опытная истина, не наблюдательное утверждение, а понимательная, плодотворная тавтология (одно из главных понятий его философии), которая открывает возможность грамотного рассуждения. Если же первопонятие (сознания, свободы, бытия) задается умственным, логическим путем и из него начинают мыслить, то мы погибли. Поэтому, заявляет Мамардашвили, я начинаю с понимательной тавтологии: я - когито, я мыслю. Это метафизическое ощущение жизни проговаривалось Мамардашвили бесконечное число раз. Только об этом фактически он и вел свой философский разговор. И когда его спрашивали, как он определяет собственную философию, он отвечал: я представитель естественной, натуральной философии, как понимал ее Кант, когда писал в "Критике чистого разума", что не стремление человека к счастью, связанное с достижением внешнего успеха и благополучия, и не любовь или симпатия характеризуют моральный поступок, но уважение к моральному закону как таковому, следование долгу, поскольку лишь этика долга дает нам не теоретическую, а практическую жизненную уверенность распоряжаться собственной свободой.

Литература и другие источники информации