AZ-libr.ру

       [28.4(11.5).1903, Москва — 26.4.1973, пос. Борок Ярославской обл.]
       — прозаик, поэт, переводчик.
       Родился в семье бухгалтера. Отец Кузин, Сергей Григорьевич, человек оригинальный и талантливый, отличался редкими способностями к языкам и музыке, был энтомологом-любителем. Мать, Ольга Бернардовна, прекрасно играла на фортепиано. У Кузиных было пятеро детей (старшая дочь умерла в детстве от дизентерии). Семья была очень дружной, в доме постоянно звучала музыка. Любовь к природе, к музыке, литературе, языкам передалась и детям, в особенности Борису.
       В 1910 семья перебралась на постоянное жительство на станцию Удельная (30 верст от Москвы по Казанской дороге). Здесь прошло детство и ранняя юность Кузина.
       В 1913 он поступил в знаменитую среди интеллигенции Малаховскую гимназию. С особой благодарностью Кузин вспоминал учительницу литературы Марию Александровну Рыбникову. Уже в гимназии Кузин овладел тремя основными европейскими языками. Латинским же он был так увлечен, что не захотел прервать занятия им после революции, когда латынь в школе отменили, и ходил на дом к бывшему директору, страстному латинисту, чтобы читать в подлиннике Горация.
       В 1920, окончив среднюю школу, Кузин поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Еще до окончания университетского курса занимался науч. исследованиями, а также работал в качестве младшего научного сотрудника, чтобы материально поддерживать семью, для которой Кузин как старший сын остался главной опорой после смерти отца в 1919.
       С 1925 по 1935 Кузин работал в должности старшего науч. сотрудника в Зоологическом музее и Институте зоологии при МГУ.
       В 1930 он был арестован по обвинению в контрреволюционной агитации, но вскоре освобожден. Через некоторое время последовал второй арест.
       В начале 1935 Кузин был арестован и 20 июня 1935г. Особым совещанием при НКВД СССР осужден на 3 года лишения свободы. После освобождения он устроился на опытную сельскохозяйственную станцию Шортанды (Северный Казахстан). Здесь Кузин прожил до 1944, затем переехал в Алма-Ату и до сент. 1953 работал на Республиканской станции защиты растений Казахского филиала ВАСХНИЛ.
       В 1944 получил степень кандидата сельскохозяйственных наук, а в 1951 — степень доктора биологических наук.
       Последние 20 лет Кузин прожил в пос. Борок Ярославской обл., работая в Институте биологии внутренних вод АН СССР, организованном и возглавляемом легендарным исследователем Арктики И.Д.Папаниным.
       Кузин писал: «Всякая биография, собственно, сводится к встречам». Одним из событий, отмечающих важнейшие этапы жизни, была для Кузина встреча с поэтом О.Э.Мандельштамом, творчество которого он и раньше знал и высоко ценил. Личное знакомство их произошло в 1930, когда Кузин был в командировке в Армении. В своих воспоминаниях «Об О.Э.Мандельштаме» Кузин подробно описывает знакомство с поэтом и его женой, которое перешло в тесную дружбу, не прекращавшуюся вплоть до вынужденной разлуки. Эта дружба сыграла большую роль в жизни и творческой биографии Мандельштама, о чем свидетельствуют строки из его стих. «К немецкой речи», посвященного Кузину: «Когда я спал без облика и склада, / Я дружбой был, как выстрелом, разбужен». В письме к М.С.Шагинян от 5 апр. 1933 Мандельштам писал о Кузине: «Личностью его пропитана и моя новенькая проза, и весь последний период моей работы. Ему и только ему я обязан тем, что внес в литературу период т.н. "зрелого Мандельштама"».
       Долгое время имя Кузина упоминалось литературоведами только в связи с О.Э.Мандельштамом. Собственное литературное творчество Кузина (за исключением тех же воспоминаний о Мандельштаме) было известно разве что узкому кругу знакомых. Между тем он — автор великолепных прозаических произведений, в которых выступает как человек оригинально мыслящий, обладающий безукоризненным слогом и незаурядным чувством юмора. Ему принадлежит большое количество стихотворений, в которых сквозь явственное влияние Мандельштама проступает самобытный поэтический голос. Очень интересны и ценны (в т.ч. и с литературной точки зрения) письма Кузин, которых он написал множество. «Так уж сложилась жизнь,— пишет друг Кузина М.А.Давыдов,— что этот на редкость общительный человек, щедро наделенный даром любви и дружбы, мог общаться со всеми близкими и дорогими людьми только путем переписки. <...> И в этой форме общения он достиг подлинного мастерства. Изящество и ясность эпистолярного языка Бориса Сергеевича восхищали Л.Н.Гумилева, одного из его адресатов (да и других, несомненно, тоже)».
       Кузин не был профессиональным писателем. Однако литературные занятия были для него не привеском к научной деятельности, а выражением насущной потребности реализовать творческое, художническое начало, которым он был одарен в той же мере, как и талантом ученого-теоретика. Литературное творчество было для него не менее важно, чем научное. «Нет разных Борисов Кузиных, отдельно существующих в зоологии, в музыке, в поэзии, в поведении с людьми, во взглядах на общество и т.п. Все это теснейше связано в одном лице». Однако если список научных трудов Кузин, напечатанных при его жизни, достаточно внушителен, то художественные произведения начали публиковаться лишь спустя 15 лет после его смерти, а объемистое (хотя и далеко не полное) издание его сочинений увидело свет только в 1999. Дело в том, что свободу выражения своих мыслей Кузин ставил выше удовольствия видеть плоды своих раздумий напечатанными, но в искаженном виде. В «Предисловии ко всем моим неопубликованным сочинениям» он пишет: «Допускаю, что мои представления и мысли <...> могут быть интересны и кому-нибудь другому. Но они могут быть представлены только как нечто единое, цельное. Между тем сделать это нет никакой возможности. У нас печатается только то, что вполне соответствует официально принятой и преподанной идеологии. Но я думаю о многих вещах совсем по-другому, чем это требуется. <...> Коротко говоря, мне хочется выдать наружу то, что составляет мою внутреннюю жизнь, а сделать это трудно. За право совсем правдивого писания я плачу отказом от того, что называется успехом в жизни. <...> Самый большой тираж моих произведений — 3 экземпляра. Это если они перепечатаны на машинке. И пускаю я их не в широкий свет, а даю прочитать то или другое немногим моим друзьям, которым оно может быть интересно. Может даже случиться, что какие-то мои рукописи уцелеют после моей смерти. Но шансы этого невелики».
       Литературное творчество Кузин охватывает почти 40-летний период его жизни — с 1930-х по 1973. Основная масса прозаических вещей была написана в 1960-70-е. Самое раннее из сохранившихся стихотворение датировано 1935; последнее было написано 20 апр. 1973.
       К прозаическим произведениям Кузина трудно приложить четкое жанровое определение. Сам Кузин называл их «разговорами». Чаще всего это написанные в свободной форме небольшие, но очень емкие по мысли лирико-философские эссе, посвященные размышлениям об искусстве («Орбита Баха», «Экран», «О театре и об актерах»), о различных сторонах человеческой природы и общественной жизни («О самом страшном», «Язык», «Похвала глупости», «Зачем земля круглая» и др.). В рассуждения автора органически вплетены автобиографические элементы. С другой стороны, мемуарная и автобиографическая проза Кузина (Воспоминания о Московском университете, «Об О.Э.Мандельштаме» и мелкие рассказы, например, «Случай на трамвайной остановке», «Ave Maria» и др.) пронизана раздумьями о проблемах общечеловеческого характера. В высшей степени присущее Кузину чувство юмора не только проявляется во всех его сочинениях, но и находит свое воплощение в ряде блестящих юмористических рассказов и сатирических памфлетов («Пуговица», «О фильтрации информации», «Сон», «Разговор с командировочным товарищем», «Раковый корпус» и др.)
       Дошедшее до нас (вероятно, не полностью) поэтическое наследие Кузина включает около 100 лирических стихотворений, в которых отразились и внутренний мир автора, и окружающая атмосфера.
       В 1938 Кузин пишет: «Звезды с крысиным сбегаются писком / На маловодной зари водопой. / Книги сжигают по я бедным спискам. / Шепотом люди о самом о близком, / Ставни закрыв, говорят меж собой. / И никогда не узнают потомки / Слов отреченья в чугунной ночи. / Солнце в кутузке и совесть в котомке... / Шорохи... Тайна... Потемки, потемки... / Слышишь ли? Дышишь ли?.. Тише! Молчи!» В мотивах и образах поэзии Кузина, особенно в 1930-40-е, можно проследить влияние творчества О.Мандельштама. Прекрасный знаток и тонкий ценитель европейской поэзии, чувствующий себя в ней «как дома», Кузин насыщает свои стихи реминисценциями, цитатами, эпиграфами из Гете, Ницше, Вийона, Бодлера, Верлена и др. Рядом с оригинальными стих, мы находим у него «Подражание Рильке», перевод элегии Катулла. Любимейший род искусства — музыка — служит опорой безупречного ритма и мелодичности стихотворений Кузина, а также обогащает их тонкими сравнениями и ассоциациями («Юность, вся в цвету воспоминаний, / Вся в октавах, как прелюд Пуньяни»; «Из четырех в квартете всех прекрасней / Альтовый голос. В нем заключено / Роптанье совести. А в нас оно / День ото дня все глуше, все безгласней»). Отразилось в поэзии Кузина и его увлечение живописью: «Душа художника спала...» (о картине Ван Гога «Ночное кафе»), «Вышивальщица»; запоминаются яркие образы, навеянные художниками, например: «Сезанновским яблоком крупно круглится / Созревшей земли темно-синяя даль». Глубоко усвоенная культура прошлого, сливаясь с миром чувств и жизненным опытом неповторимой личности, создает своеобразный поэтический почерк Кузина. Мудростью и внутренней гармонией дышат стихи Кузина последних лет. Наряду с серьезными Кузин написал также большое количество юмористических стихотворений, многие из которых отличаются тонким остроумием и изяществом формы.
       Несомненную литературная ценность представляет обширное эпистолярное наследие Кузина (пока еще очень мало изученное). Прозаические «разговоры» Кузина во многом являются продолжением и завершением тех бесед, которые он вел в переписке с близкими людьми. В письмах формулировались мысли Кузина и оттачивался его слог.
       Превосходно владея несколькими европейскими языками, Кузин на протяжении жизни изучал все новые языки (так, в 1940-е он с увлечением занимался древнегреческим). Главной его целью была возможность читать шедевры мировой литературы в подлиннике. Кроме того, он, естественно, много переводил. В архиве Кузина сохранились переводы прозаических сочинений разных авторов. К сожалению, до нас дошло очень мало стихотворных переводов Кузина, хотя известно, что он много и плодотворно ими занимался, а также серьезно размышлял о принципах перевода поэтических текстов. Эта сторона литературной деятельности Кузин еще ждет исследования и публикации.
       В 1970 Кузин писал «У меня <...> нет ничего кроме того, что я пережил и передумал. Из этого состоит вся моя жизнь и весь ее итог <...>. А жизнь мне была дана прекрасная. И тем, что я пишу обо всем, что мне давало наивысшее счастье или что меня мучило, я, как могу, благодарю того, кто мне дал эту жизнь».

Литература и другие источники информации