AZ-libr.ру

       [18(30).5.1877, Петербург - 23.4(6.5).1913, Усикирко Выборгской губ., Финляндия]
       — поэтесса, прозаик.
       Окончила школу Общества поощрения художеств в Петербурге, затем занималась живописью в мастерской Я.Ф.Ционглинского (1903-05), где познакомилась с музыкантом и художником М.В.Матюшиным, ставшим ее мужем.
       В 1906-07 продолжила занятия рисованием и живописью у Л.С.Бакста и М.В.Добужинского. в литературе дебютировала лирическим рассказом-этюдом «Ранняя весна» (Сборник молодых писателей. СПб., 1905).
       В 1909 вышла ее первая книга рассказов, стихов и пьес «Шарманка» (СПб., рис. автора). Для выражения тончайших оттенков настроений впечатлительной души, детских переживаний, интуитивных прозрений Гуро обращается к жанру лирического фрагмента Словесный текст пронизывает особая изобразительность, данная через лейтмотивы, ключевые характеристики, благодаря чему Гуро создает скупые, но выразительные описания природы и городские зарисовки. Незавершенность, «открытость» текста, свободное чередование стихов и прозы, повторов и вариаций, «перетекание» смыслов — таковы основные элементы поэтики Гуро, проявившиеся уже в первом сб., с помощью которых она пыталась рассказать о «невыразимом» — о том плане действительности и собственной творческой жизни, сквозь который она улавливала «просветы» в вечность. Творчество Гуро стоит на переходе от импрессионистического символизма к раннему футуризму.
       В начале 1910-х Гуро сближается с группой кубофутуристов (Д.Д. и В.Д.Бурлюки, В.В.Каменский, В.В.Хлебников, В.В.Маяковский), участвует в двух выпусках сб. «Садок судей» (1910 и 1913), экспонирует свои рисунки на выставках авангардистского искусства.
       Следующая книга Гуро «Осенний сон» (1912), также проиллюстрированная автором, наряду с лирическими фрагментами включала одноименную пьесу, написанную с ориентацией на лирические драмы А.А.Блока. На книгу обратил внимание мэтр символизма Вяч.И.Иванов, увидев в ней религиозно-мистический смысл. Он сблизил героя пьесы Г.Вильгельма фон Кранца, выступающего как новое воплощение «рыцаря печального образа» — Дон Кихота, с образами князя Мышкина и Христа (Труды и дни. 1912. № 4-5).
       Миф о юноше-сыне, гибнущем в мире, не готовом принять его духовное совершенство, и матери, оплакивающей его жертвенную смерть,— смыслоопределяющий для всего творчества Гуро. Этот сюжет развернут в повести «Бедный рыцарь» (вариант названия — «История бедного рыцаря»), над которой Гуро работала в последний период жизни, и в вышедшей уже после ее смерти книге «Небесные верблюжата» (СПб., 1914, рис. автора). Образ, в котором отразились черты реального человека — друга Гуро, молодого художника Б.В.Эндера, в то же время проецируется на вселенскую трагедию Христа — Богочеловека, пришедшего в мир, чтобы своей смертью искупить грехи человечества. Христианская идея любви-спасения сочетается у Гуро с пантеистическими мотивами «обожения» природы и стремлением слиться с дыханием Вселенной. «Где бы вы ни стояли, в лесу или в поле, одинаково обращайте душу свою к тому, откуда исходит,— слышите, что исходит, и узнаёте голоса деревьев, травы и земли? И любовь услышите их, рассеянную в воздухе и переходящую волнами, облачками тепла и обращенную к вам, так как создания любят внимательных» (РНБ. Ф.1116). Индивидуальное, человеческое предстает у Гуро в нерасторжимой связи со всеобъемлющим космическим началом, а сам автор ощущает себя «матерью всех вещей».
       В «Небесных верблюжатах» стих, соседствуют с дневниковыми записями, миниатюры-притчи — с медитативными размышлениями, этюды — с эпистолярными фрагментами. Эти как будто случайные отрывки образуют сложное единство, сплетаются в прихотливую ассоциативную вязь. Внимание автора, вовлекающего читателя в процесс сотворчества, сосредоточено на самом моменте рождения смысла, когда только «готова выглянуть суть, для которой еще вовсе нет названия» (письмо Гуро к А.Е.Крученых // РНБ. Ф. 552).
       Восприятие жизни природы и души в их взаимном «перетекании», в тонком смешении сна и яви, «реального» и «сверхреального», устремленность к интуитивному постижению глубинной сущности мира — все эти черты поэтического мироощущения Гуро позволили критику В.Ховину отнести ее к типу поэтов, чье творчество рождено стихией бессознательного. По его мнению, Гуро — «радостная в ясновидениях своих интуитивистка» (Ховин В. Елена Гуро // Очарованный странник. СПб., 1914. Вып. 5. С.10).

Литература и другие источники информации