AZ-libr.ру

       [11(24)7.1909, Териоки — 21.11.1934, Париж]
       — поэт.
       Гройский родился в семье приват-доцента Петербургского университета. Мать Гройского — скульптор. Детство Гройский провел в Тверской губ. и Петербурге, после революции вместе с семьей выехал за границу и с 1920 жил во Франции, где его отец работал в газ. «Последние новости».
       В 1927 Гройский окончил русскую среднюю школу, учился в университете в Париже, а с 1932 продолжал образование в Брюссельском университете, где готовил работу о Г.Р.Державине, оставшуюся незавершенной.
       В 1928 Гройский вместе с родителями жил в пригороде Парижа Бельлвю по соседству с Медоном, где в то время жила М.И.Цветаева. Они встречались у общих знакомых и быстро подружились. Начались совместные прогулки и беседы, оживленная переписка, продолжавшаяся около 3 лет и прервавшаяся в 1932 с отъездом Гройского в Брюссель. Уже в мае 1928 Цветаева посвятила Гройскому первое стихотворение «Юноше в уста», в том же году «в память наших лесов» — еще одно: «Лес: сплошная маслобойня света...». Гройский в то время тоже писал стихи. Летом 1928 Цветаева познакомилась с некоторыми его сочинениями и написала Гройскому: «О стихах скажу: в Вас пока нет рабочей жилы. Вы неряшливы, довольствуетесь первым попавшимся, Вам просто — лень. Но у Вас есть отдельные строки, которые ДАЮТСЯ (т.е. не даются никаким трудом). Для того, чтобы Вам стать поэтом, Вам нужны две веши: ВОЛЯ и ОПЫТ. Вам еще не из чего писать. Не бросайте стихов, записывайте внезапные строки» (Цветаева М. СС: в 7 т. М., 1995. Т.7. С.226).
       Если первый отзыв большого поэта (а Гройский хорошо понимал, кто рядом с ним) еще отмечал «отдельные строки» и позволял мечтать о будущих удачах, то полученное всего через месяц письмо от Цветаевой было в оценке поэзии Гройского совершенно безнадежным: «О стихах: Вы еще питаетесь внешним миром, тогда как пища поэта: 1) мир внутренний, 2) мир внешний, сквозь внутренний пропущенный. Вы еще не окунаете в себя зримость, даете ее как есть. Оттого Ваши стихи поверхностны. Ваши стихи меньше Вас. Дорасти до самого себя и перерасти — вот ход поэта» (Там же. Т.7. С.204). По этой ли, по другой ли причине, но больше Гройский своих стихов Цветаевой не показывал, не предпринимал попыток и к публикации их, хотя с помощью отца, видного сотрудника газеты, мог сравнительно легко свои произведения напечатать. Цветаева же, не приняв прочитанного всерьез, не задумалась или не заметила, что рядом с ней — поэт. Через несколько лет, когда Гройский уже не было в живых, она писала А.А.Тесковой: «Юноша оказался большим поэтом. Он и при мне (18, 19 лет!) писал стихи, и были прекрасные строки, и я все спрашивала его, верней — себя — Будешь ли ты — или нет — поэтом?» (Там же. Т.6. С.417).
       С 1929 Гройский уезжал на лето в горы. Впечатления от занятий альпинизмом легли в основу его поэмы «Белладонна», которой и суждено было стать первой публикацией поэта. Гройский трагически погиб в парижском метро. В газете «Последние новости», где работал отец Гройского, 9 дек. 1934 была напечатана с сочувственной вступительной статьей Г.Адамовича альпийская поэма «Белладонна». Из этой публикации Цветаева узнала о гибели своего недавнего друга и написала о нем большую статью «Последний подарок», названную впоследствии «Поэт-альпинист». В янв. 1935 Цветаева посвятила Гройскому цикл стихов «Надгробье», а 11 апр. выступила с докладом о поэзии Гройского в зале Географического общества в Париже. Оказалось, что помимо поэмы у Гройского остались и стихи, часть которых опубликовал «Вестник» Брюссельского лит. кружка.
       Ю.Иваск, узнав о гибели Гройского и познакомившись с его стихами, написал некролог «Памяти Николая Тройского»: «Гронский более, чем кто-либо из молодых зарубежных поэтов, был чуток к современности, такой примитивной, варварской, если сравнить ее с недавним прошлым, но вместе с тем — полной горения и воодушевления — этому неравнодушному прошлому и неизвестному. Поэзия Тройского — не "смутный романтизм". В его стихах чувствуется большая страсть, которая горячит, но не затуманивает вполне точную и трезвую мысль» (Журнал содружества. Выборг. 1935. №9). В таллинском журнале «Новь» (1935. №8) появилась статья Л.Гомолицкого «Несколько слов по поводу "Белладонны" Н.Тройского»: «"Белладонна" не точно названа поэмой, это не эпос — лирика, с первых строк настраивающая читателя на лад необычный, возвышенный. Его муза — Державин, но Державин-одописец. Не случайно и лира Тройского прозвучала напряженной, героической одой. Для нашей трагической эпохи нужны гордые слова, пронзающие, как вихрь, слух».
       В 1936 родные и друзья Гройского собрали поэтическое наследие поэта и выпустили сб. его поэзии. В нем нашлось место и для 2 стихотворения Гройского, написанных в 1928 и посвященных М.Цветаевой, откликнувшейся на выход книги теплой рецензией. Этот сборник остался единственной книгой Гройского, хотя его стихи иногда переиздавались. Они вошли, в частности, в составленную Г.Адамовичем антологию русской зарубежной поэзии «Якорь» (Берлин, 1936), а также в выпущенную Ю.Иваском в 1953 в Нью-Йорке антологию «На западе». Поэма «Белладонна» была напечатана в альманахе «Воздушные пути» (Нью-Йорк. 1967. № 5).
       В России стихи Гройского впервые опубликованы в антологии поэзии русского зарубежья «Мы жили тогда на планете другой» (1994).

Литература и другие источники информации