AZ-libr.ру

       [17(30).1.1907, местечко Куземены Полтавской губ.— 7.10. 1976, г.Пушкин]
       — поэтесса, переводчица.
       Принадлежала к древнему дворянскому роду, из которого вышли и современник Пушкина, переводчик «Илиады» Гомера Н.И.Гнедич, и автор «Истории искусств», искусствовед П.П.Гнедич. Родилась в семье инспектора народных училищ, первоначально получила домашнее образование. Стихи начала писать в раннем детстве.
       Около 1920 семья Гнедич переехала в Москву, а вскоре — в Одессу. В 13 лет Гнедич лишилась отца и вынуждена была зарабатывать на жизнь уроками английского языка.
       Около 1925 с матерью переехала в Ленинград, училась сначала на Высших курсах иностр. языков, затем — на филологическом факультете ЛГУ, после окончания которого в 1937 поступила в аспирантуру, затем защитила кандидатскую диссертацию «Английская комедия в эпоху Реставрации». Во время обучения работала литконсультантом в издательстве «Художественная литература» и в журнале «Звезда». После защиты диссертации преподавала в I Институте иностранных языков и в Педагогическом институте им. А.И.Герцена.
       В 1942-43 Гнедич служила переводчиком 7-го отделения политуправления Ленинградского фронта, а затем — в разведуправлении Балтфлота, где она переводила для союзных войск с русского на английский язык стихи В.Инбер, А.Ахматовой и др. поэтов, которые передавали по радио.
       В 1943 демобилизована, работала преподавателем.
       27 дек. 1943 была арестована, обвинялась по статье 19-58 (покушение на измену Родине), 58-10 (антисоветская агитация и пропаганда), 58-11 (организационная деятельность, направленная к совершению контрреволюционного преступления). Находясь в общей камере внутренней тюрьмы НКВД, т.н. «Шпалерки», Гнедич начала переводить на русский язык 5-ю и 9-ю песни поэмы Дж.Г.Байрона «Дон-Жуан», которые знала наизусть. Узнав об этом и желая добиться от нее подписи под обвинениями, следователь перевел Гнедич в одиночную камеру и снабдил ее текстом поэмы на английском языке, словарем и бумагой. Через 22 месяца следствия перевод был закончен (в поэме 1763 октавы, более 14 тысяч строк). Рукопись отпечатали в 3 экземплярах, один из которых послали на отзыв М.Л.Лозинскому («Огромный том первоклассных стихов... И какая легкость, какое изящество, свобода и точность рифм, блеск остроумия, изысканность эротических перифраз, быстрота речи...» См.: Эткинд Е.Г. Победа духа. С.382). Гнедич была приговорена к 10 годам лагерей строгого режима с последующим поражением в правах сроком на 5 лет. Наказание Гнедич отбывала сначала в лагерях Ленинградской обл., затем — в сибирских. По состоянию здоровья (она страдала врожденным пороком сердца, эпилепсией, близорукостью, дистрофией) и благодаря ходатайствам некоторых заключенных была освобождена от тяжелых физических работ. Кроме общих работ Гнедич руководила лагерной самодеятельностью, делала инсценировки, ставила спектакли. Часто дарила заключенным рукописные книжечки с латинскими афоризмами, стихами русских поэтов и со своими стихами (см.: Биневич Е.М.- С.89, Усова Г.С.- С.219).
       В 1955, отбыв срок, Гнедич была освобождена от предстоящей ссылки в связи с хрущевской «оттепелью» и спустя некоторое время поселилась в городе Пушкине (Царском Селе), где продолжила работу над своим переводом «Дон-Жуана», ей помогали редакторы А.А.Смирнов и Н.Я.Дьяконова. К.И.Чуковский дал следующую оценку «Дон-Жуану» Гнедич: «Русские стихи, полнокровные, звучные! И нигде на всем протяжении огромной поэмы никаких признаков усталости, каждая строфа так же богата энергией творчества, как и все последующие и все предыдущие». (Чуковский К.И.— С.221). Е.Г.Эткинд назвал Гнедич последовательницей А.С.Пушкина («Домик в Коломне») и А.К.Толстого («Сон Попова») в освоении формы октавы (Эткинд Е.Г.Победа духа. С. 382).
       В дек. 1957 Гнедич приняли в СП СССР. С этого же времени она стала вести семинар молодых переводчиков англоязычной поэзии при секции художественного перевода Ленинградского отделения СП. Одновременно много лет Гнедич вела литобъединение при редакции газеты г.Пушкина «Вперед», где служила в отделе писем, а в детском доме ставила спектакли на английском языке. Влияние Гнедич на молодое литературное поколение заслуживает пристального изучения. Переводчица Е.В.Баевская писала: «Рыцарский орден хранителей культуры — такова одна из ипостасей этого явления (художественного перевода.— Г.У., Е.П.). Таким рыцарским служением, несомненно, можно назвать жизнь Татьяны Гнедич <...> перевод — это часть литературы, и чтобы сформировать переводчика, нужна литературная среда... Наверное, в силу этого питомцы семинаров становились впоследствии далеко не только переводчиками, но и литературоведами, поэтами, драматургами...» (Всемирное слово. 2001. №14. С.53).
       Среди учеников Гнедич можно назвать Ю.Алексеева, 3.Афанасьеву, Г.Бена, В.Бетаки, В.Васильева, Ю.Вознесенскую, Н.Галкину, Ю.Колкера, И.Комарову, С.Корконосенко, К.Кузьминского, Б.Куприянова, В.Мельникова, О.Охапкина, М.Середенко, С.Сухарева, В.Топорова, Г.Усову, А.Ушакова, В.Ширали, А.Щербакова, О.Юркова и др. (см.: Западалов И.Б.; Усова Г.С.).
       В конце 1980-х В.Бетаки утверждал: «"Царскосельская школа" — большая часть тех, кто сегодня составляет ядро новой питерской поэзии» (Бетаки В.— С.266). Нравственный авторитет Гнедич был огромен.
       1-е изд. «Дон-Жуана» в переводе Гнедич вышло в 1959, 2-е, отредактированное заново — в 1 964. В промежутке между двумя изданиями главный режиссер и художник Ленинградского театра Комедии Н.П.Акимов создал блестящий спектакль по переводу Гнедич, который привлек его живостью языка, совершенством русской октавы, а также остротой содержания (премьера состоялась 15 апр. 1963). Гнедич написала к спектаклю Пролог и Эпилог в стихах. На сотое представление она подарила работникам театра около 50 книг 2-го издания «Дон-Жуана» со стихотворными посвящениями каждому в форме октавы.
       Гнедич также блестяще перевела сатирическую поэму Байрона «Видение суда» и несколько образцов лирики Байрона. С английского она переводила В.Шекспира, Б.Скотта, Дж.Китса (Из «Гипериона». Фрагмент // Дьяконова Н.Я.Ките и его современники. М., 1973. С.175-176) и Э.По (СС: в 4 т. Т.1. Поэзия. М., 1993. С.225), с немецкого — драматургию Грильпарцера (Сафо // Пьесы Грильпарцера. Л,, 1961), стихи Ганса Сакса (Поэзия Ганса Сакса. П., 1959), с французского — П.Корнеля, с датского — лирику О.Гельстеда (Стихотворения. М., 1959), с норвежского — романы Александра Хьелланна (Избранные произведения. М., 1958) и стихи Г.Ибсена (СС: в 4 т. Т.4. М., 1958), с украинского — сонеты репрессированного неоклассика Миколы Зерова и стихи других поэтов (Мысык В.А. Избранное. М., 1973; Муратов И.Л. Стихотворения. М., 1976; Аккорды: Стихи украинских поэтов. М., 1977).
       Стихи Гнедич писала всю жизнь, но в печати она увидела всего два венка сонетов, два отрывка из поэмы «После Возмездия» и 2 стихотворения, опубликованных в алма-атинском журнале «Простор» (1967. №1; 1968. №5; 1969. №1; 1970. №7; 1971. №6) и по одному стих, в ленинградских изданиях (День поэзии. 1967. Л., 1967; Аврора. 1971. №3). Единственный небольшой сборник «Этюды. Сонеты» (Л., 1977) вышел вскоре после ее смерти.
       Стихи конца 1920-х и 1930-х наполнены тревогой: «Неподвижная даль заболоченных миль, / Горизонтов тяжелая сырость... / Замутненный дождями внимательный шпиль / Над приземистым островом вырос...» («Петропавловка»). Петропавловскую крепость Гнедич сравнивает с драконом, ящером. В стихотворении «Первое декабря 1934» Гнедич рисует страшную картину города «победившего пролетариата»: «Черною кровью густеют колонны, / Марлей кровавой свисают знамена... / Доктора! / В городе пульса нет!» Как всенародную беду воспринимает Гнедич Великую Отечественную войну: «Вот оно — вселенское увечие, / Всполоха ночного кутерьма» («Стекла в клетку — стекла сумасшедшие.. .»). В стихах Гнедич о блокаде появляются мотивы духовной крепости народа: «Какая нас сила тогда спасла? / Что нас удержало от края? / Большие дела? Простые дела? / А может быть, вера простая?» («Стояла блокада...»).
       «Очевидно, что она глубоко отрицательно относится к зверскому уничтожению царской семьи в 1918 г. в Екатеринбурге»,— замечает А.Могилянский на основании текста «Мистерии», законченной Гнедич к маю 1943 (Могилянский А.— С.116). На сцене сменяют друг друга исторические деятели различных эпох, персонажи русской литературы, церкви Киева и Петербурга, Богородица и святые Варвара и царевич Димитрий с росписей Васнецова, и императрица Александра Федоровна. «...Мистическая трагедия, где речь шла о революции, ее грядущих благодеяниях — о равенстве и свободе <...> и о вполне реальных, уже совершившихся — не знаю, как сказать: злодеяниях? злодействах? попрании законов божеских и человеческих... Какие-то верховные силы судят русскую революцию... Меня это ошеломило»,— вспоминала Р.А.Зернова рассказ Гнедич о «Мистерии» в лагере (Зернова Р.А.- С.105).
       Венок сонетов «Город муз» (1968-70) целиком посвящен поэтам — А.Пушкину, Ин.Анненскому, Апухтину, А.Ахматовой, Ф.Тютчеву, В.Жуковскому и др. Современно звучат ироничные строки из венка сонетов «Поэту» (1964-65): «Еще пижоны на парнасах блеют / Про мелкие удачи и грешки, / ...Играют в запрещенные идеи, / Красуясь и шумя, как петушки. / ...Над ними лампы краткой славы блещут, / И публика им жирно рукоплещет, / Эстрадный утверждая идеал» (Этюды. Сонеты. С.21). Сохранилось мало стихотворений, написанных Гнедич в лагере. В них преобладают философские раздумья о человеческой судьбе: «И в милых днях младенческого счастья, / В мечте молитв, в зеленой тишине / Я нахожу желанное участье, / В котором жизнь отказывает мне...» («Сияет день зеленой далью детства...» // Новый журнал. С.99); «И над землей, пустынной, как могила, / Над тишиной, огромной, как тоска, / Рождая Зло из творческого ила, / Блестит Луна — крысиное светило!» («Шумят сады тревожно и уныло...» // Новый журнал. С.100).
       Поэтессе Гнедич присущи афористичность, блистательные концовки строф, свежесть лексических решений, едкий сарказм и подлинная нежность. О евангельском предназначении поэта напоминают ее строки: «Но ты, поэт, до времени незрим: / Порой над гордым именем твоим / Десятки лет забвенье тяготеет, / И, запертые в письменном столе, / Как зерна, схороненные в земле, / Твои стихи большим поджогом тлеют» (Из венка сонетов «Поэту» // Этюды. Сонеты. С.18). Гнедич — не только выдающаяся переводчица, «она и блестящий русский поэт, изучение наследия которого — первоочередное дело нашего литературоведения» (Западалов И.Б.— С.367).

Литература и другие источники информации