AZ-libr.ру

       [1903, Москва — июнь 1989, Кэбот, штат Вермонт, США]
       — поэт, прозаик, критик.
       Глинка родился в небогатой дворянской семье с давними культурными традициями, с детства его окружала литературная среда. Его отец, Александр Сергеевич Глинка (псевдоним — Волжский) — родом из Симбирска, учился на юридическом факультете Московского университета, был связан с радикальным движением молодежи, за что был выслан под надзор полиции (Симбирск, Самара).
       Глинка-отец занимал видное место среди русских критиков начала 1900-х, печатался в журнале «РБ», «Вопросы жизни», «Журнал для всех» и др. В советское время выступал как редактор и комментатор сочинений А.П.Чехова, Г.И.Успенского. Умер в Москве в 1940.
       Глеб Глинка рано начал писать стихи. После окончания средней школы в Москве поступил в известный в 1920-е Высший литературно-художественный институт им. В.Я.Брюсова (ВЛХИ). Окончил его в 1925. В своих позднейших стихах, уже в эмиграции, писал об этом времени: «Среди марксистской шелухи, / В эпоху примитивных вкусов / Меня учил писать стихи / Валерий Яковлевич Брюсов». Единственная изданная на Родине книга стихов Глинки для детей «Времена года» вышла в 1926 (повторно — в 1929). В автобиографии Глинка писал: «До 1928 года писал стихи, затем рассказы, повести и очерки» (сборник «На перевале»). Глинка печатался в советских журналах «Красная новь», «Новый мир», «Молодая гвардия», в горьковском ж. «Наши достижения» и др. Выпустил несколько книг прозы («Изразцовая печка», 1929; «Эшелон опаздывает», 1932; «Истоки мужества», 1935; «Палово-на-Оке», 1936); среди последних его публикаций в советской печати — рассказ о деревенском самоучке-резчике из лесного Семеновского р-на Антипе Ершове (1937).
       Как очеркист Глинка много путешествует. Он участвовал в дальних научных экспедициях на Полярный Урал, на Северную Сосьву; был на Васюгане и Тыме. Это свидетельствует о том, что литературные способности молодого писателя были активно востребованы на рубеже 1920-30-х.
       В своих очерково-документальных книгах Глинка выступает как достоверный, наблюдательный повествователь. Портреты людей, их судьбы показаны в книгах Глинки с наибольшей возможной в тех обстоятельствах правдой, внимательно и увлеченно.
       Может быть, главным событием в писательской биографии Глинки в 1920-е и в первой половине 1930-х было участие в литературной группе «Перевал», создателем и духовным руководителем которой был А.К.Воронский. Впоследствии Глинка писал: «С большинством из перевальцев был в самых приятельских отношениях, но в организационной работе "Перевала" непосредственного участия не принимал». Слова эти взяты из сборника «На перевале» (Нью-Йорк: издательство Чехова, 1954), который появился на свет в результате огромной работы Глинки, сделавшего в эмиграции все, чтобы возвратить в литературную память репрессированный, вычеркнутый из отечественной литературной истории «Перевал» и его главных участников — А.Воронского, И.Катаева, Н.Зарудина, Б.Губера, А.Лежнева и др. Эта работа Глинки заслуживает большой благодарности. В сущности, подготовленная им своеобразная антология «Перевала» стала одной из первых книг «возвращенной» литературы.
       Среди «первальцев» Глинка был одним из самых стойких, пройдя весь путь этой талантливой и мужественной группы, не изменяя ее принципа личной творческой свободы, глубокого познания жизни, «искусства видеть мир» по выражению А.Воронского. После насильственной ликвидации «Перевала» (как и всех остальных литературных группировок) в начале 1930-х Глинка остается в дружеских связях с его участниками, продолжая свою работу в русле «перевальских» уроков. В то же время Глинка — один из немногих «перевальцев», кого не коснулись непосредственные жестокие личные репрессии.
       В конце 1930-х Глинка, по его словам, «имел кафедру в Литературном институте и в Московском университете, читал лекции по теории литературы и вел практические занятия по теории стиха и художественной прозы.
       С 1934 г. был старшим консультантом в издательстве "Советский писатель", редактировал сборники молодых авторов» (из статьи Глинки в сборнике «На перевале»).
       В 1941 Глинка добровольно уходит на фронт. Был ранен, попал в плен. Выжил. Находился в концлагере в Польше.
       С 1944, после освобождения, остался на Западе. Жил в Германии, затем в Бельгии, где в Брюсселе работал скульптором. Позднее перебрался в Париж. В конце 1940-х переехал в США. Последние десятилетия жизни Глинка провел в штате Вермонт, неподалеку от жившего там А.И.Солженицына.
       После многолетнего перерыва выпустил в 1968 книгу стихов «В тени: Избранная лирика», в которую включены стихи 1923-28 и 1953-68. В своей поэзии Глинка оставался верным традициям русского поэтического слова — выразительно-острого, исповедально-искреннего, не чуждого горькой иронической интонации. Все эти годы и десятилетия Глинка был духовно связан с родной страной, жил памятью о ней, всем сердцем разделял ее судьбу. Живя там, на Западе, он, как и большинство русских лит. эмигрантов, все равно чувствовал себя на чужбине. Вот несколько строк из его стихов того времени: «Все невпопад и не под стать. / Бессмысленно и грустно / Стихи в Америке писать. / В чужой стране — по-русски». Эти настроения не покидают Глинка до конца его дней: «Многое было, бывало. / Сердце, должно быть, устало / От безысходности всех / Чаяний, бед и утех». В отзыве Ю.Иваска на сборник «В тени» отмечалось: «"Молодые стихи" его хорошо сделаны: он учился версификации у Брюсова <...>. Но все поздние стихи лучше, значительнее, оригинальнее, если сравнивать их с ранними. По вкусам своим Глинка скорее консервативен <...>. Он отдает предпочтение точным рифмам и метрам, испытанным временем и опытом. Но никак нельзя сказать, что пишет он "по старинке". В его поэзии есть четкость: рисунок резкий, а тон суховатый, иногда жесткий, даже "жестокий". <...> Глинка сам по себе—с ему одному присущими интонациями, с причудливой игрой слов, понятий. <...> Достается в его стихах нашей эпохе. Обвинения Глинки оправданы». (Ю.Иваск. Новый журнал. 1968. №92. С.295-296). Ю.Иваск отмечает также близость Глинки-поэта поэтической публицистике И.Елагина.
       В США Глинка многие годы продолжал литературную, в т.ч. и преподавательскую работу: читал лекции в колледжах и университетах, публиковал статьи о литературной жизни, в т.ч. советской (в журналах русской эмиграции «Вестник РСХД», «Время и мы», «Новый журнал», «Континент» и др., в альманахе «Содружество», газете «Новое русское слово», «Русская мысль» и др.).
       Разные источники сообщают противоречивые сведения о принятии Глинки американского гражданства; в частности, сын Глинки Глеб утверждает, что этот шаг писателем не был сделан...
       Как писал Виктор Леонидов в статье, посвященной 10-летней годовщине смерти Глинки, «он продолжал до последних дней напряженно работать <...>. И, конечно, очень хотел вернуться в Россию своими стихами» (В.Леонидов. Русская мысль. 1999. 5-11 марта).
       Этого, к сожалению, пока не произошло: в отечественных библиотеках книг Глинки (не только изданных в России, но и заокеанских), в сущности, нет (за вычетом двух-трех крупнейших библиотек России), в т.ч. и его книг, изданных в 1920-е и 1930-е. Лишь в самом конце 1990-х в Москве Музеем Марины Цветаевой была издана — очень маленьким тиражом — единственная книга Глинки «Собрание стихотворений».
       Как поэт оригинальный и глубокий, Глинка был высоко оценен такими авторитетными литераторами Русского зарубежья, как Роман Якобсон и Иван Елагин. Публичные выступления Глинки к концу 1980-х становятся по состоянию его здоровья все менее активными. В одном из некрологов сообщается: «Летом 1986 г. на литературном вечере в Русской летней школе в Норвиче Глинка выступил — в последний раз перед публикой — с чтением своих стихов» (Первушин Н. Новый журнал. 1989. №176).

Литература и другие источники информации