AZ-libr.ру

       [20.4.(2.5).1873, с. Паантвардис Россиенского у. Ковенской губ,— 3.1.1944, Париж]
       — поэт, переводчик; писал на русском (до 1920-х) и литовском языках.
       Сын бедных литовских крестьян-католиков. Чтением и письмом овладел самостоятельно.
       В 1883-85, переселяясь на зимние каникулы к настоятелю местного прихода, Балтрушайтис обучался у него арифметике, географии и латыни.
       В 1885, сдав экзамены в народное училище, поступил в Ковенскую гимназию. С 15 лет содержал себя уроками.
       В 1893, после окончания гимназии, поступил на естественное отделение физико-математического факультета Московского университета. Одновременно посещал лекции на историко-филологическом факультете. В студенческие годы сблизился с однокурсником С.А.Поляковым. После окончания университета в 1898 через Полякова познакомился с К.Д.Бальмонтом и В.Я.Брюсовым (письмо к которому опубликовано в переводе на литовский язык. // Pergale. 1973. №12). В авг. 1899 тайно обвенчался с Марией Ивановной Оловянишниковой, дочерью владельца фабрик церковной утвари и доходных домов, ее семья долго не могла простить ей неравный брак. Жене Балтрушайтис посвятил все книги своих стихов.
       Дебют в печати — стихотворение «Тихо спят тополя. Онемели поля...» (Журнал для всех. 1899. №12). Осенью 1899 Поляков вместе с Бальмонтом и Брюсовым основал издательство «Скорпион», вскоре объединившее ведущих писателей-символистов. В 1900 «Скорпион» выпустил свою первую книгу — перевод драмы Г.Ибсена «Когда мы, мертвые, проснемся» (Балтрушайтис совм. с Поляковым). Эта работа явилась началом многолетней деятельности Б. как переводчика. В начале 1900-х он участвует в «скорпионовских» альм. «Северные цветы», с 1904 сотрудник журнала «Весы»; становится заметной фигурой символистского лагеря. Позднее Брюсов писал: «Балтрушайтис — как-то сразу, с первых своих шагов в литературе, обрел себя, сразу нашел свой тон, свои темы и уже с тех пор ни в чем не изменял себе» (Русская мысль. 1911. №7. Отдел 2. С.22). В 1900-х время от времени выступал со стихами в журналах «Новый путь», «Золотое руно», «Правда», «Новый журнал для всех», «Русская мысль» и др.
       Оригинальных стихов на русском языке Балтрушайтис написал сравнительно немного (менее 300). В отличие от большинства поэтов-символистов он был строг в использовании выразительных средств, немногословен в раскрытии своего внутреннего мира, традиционен в стихотворной технике. Балтрушайтис не любил широковещательных деклараций; подолгу живя в 1900-е за границей (Италия, Скандинавия, Германия), был нейтрален во фракционной борьбе внутри символистского движения. После прекращения «Весов» в год «кризиса» символизма, размышляя о своем месте в лит. процессе эпохи, Балтрушайтис признавался в письме (от 20 авг. 1910) А.А.Дьяконову (Ставрогину): «Я один отстал, как раненый журавль от стаи. Хотя принимаю это скорее с радостью, чем с грустью. И один я лучше, и одному мне лучше» (Дерево в огне. С.17). Отчетливое осознание своей лит. обособленности было в высшей степени свойственно Балтрушайтису («Мой храм» и др.); оно соотносится с основной лирической темой уединенной борьбы лирического героя с судьбой за достижение полноты жизни, за прорыв к совершенству и вечности. Книгу стихов Балтрушайтиса намеревался издать еще в первые годы нового века (см. объявления в каталогах «Скорпиона»). Однако эти замыслы остались тогда неосуществленными. Итог дореволюционного поэтического творчества Балтрушайтиса — книги «Земные ступени. Элегии, песни, поэмы» (1911), «Горная тропа. Вторая книга стихов» (1912). Третья книга стихов Балтрушайтиса «Лилия и серп», объявлявшаяся еще в 1910-е, вышла после смерти поэта (Париж, 1948).
       Балтрушайтис полагал, что «глубочайшим долгом человека является пожизненная борьба за общую жизнь, одинаково справедливую и одинаково полную для всех». Однако события реальной жизни, революционные потрясения не нашли отчетливого выражения в его медитативной лирике. В поэзии Балтрушайтис явственно ощутим философский лейтмотив: вера в высокое предназначение человека, в достижимость преодоления вселенской дисгармонии природы и индивидуального «я» («Ныне и присно», «В горах», «Призыв», «Утренние песни» и др.). Автор единственного прижизненного монографического очерка о творчестве поэта заметил, что «содружество поэзии и философии составляет отличительную черту» лирики Балтрушайтиса (Розанов С.С. Ю.Балтрушайтис (Силуэт). М., 1913. С.6; ср.: Айхенвальд Ю. Слова о словах: критические статьи. Пг., 1916).
       В 1910-е существенно укрепилась литературная репутация Балтрушайтиса как «символиста по всему душевному складу и одного из утвердителен (с начала "Северных цветов") литературной школы, присвоившей себе это имя» (Иванов Вяч. Ю.Балтрушайтис как лирический поэт // Венгеров С.А. литература XX в. М., 1916. Т.2. С.310).
       В 1912-14 сотрудничал в журнале «Заветы», после его цензурного запрещения — в «Северных записках», в значительной степени посвящая свои произведения литературе Скандинавских стран. Свободно владея многими иностранными языками, Балтрушайтис внес существенный вклад в русское переводческое искусство. Сохранили свое значение его переводы произведений Дж.Байрона, Г.Ибсена, Г.Гауптмана, Г.Д'Аннунцио, К.Гамсуна, О.Уайльда, А.Стринберга, М.Метерлинка, переводы стих, армянских поэтов в брюсовской антологии «Поэзия Армении» (1916). Среди многочисленных статей Балтрушайтиса (в основном о творчестве скандинавских писателей) — статья «О внутреннем пути К. Бальмонта» (Заветы. 1914. №6), в которой характеризуются этапы развития дореволюционного творчества поэта. Пробовал Балтрушайтис свои силы и в прозе: рассказ «Капли» (Северные цветы на 1901. М., 1901), написанный в импрессионистической манере, «Легенда о факелах» (Северные цветы на 1902. М., 1902), сказка «Спутники» (Весы. 1906. №12).
       Существенный факт литературной и личной биографии Балтрушайтиса 1890-х — дружеское общение с М.Горьким, особенно укрепившееся в 1915—16 во время совместной работы над неосуществившимся издании на русском языке сборника литовской литературы. По воспоминаниям Струоги, Горький характеризовал Б. как «замечательного поэта, деловитого человека» и «одного из лучших переводчиков на русский язык» (цит. по: Салинка В. Письма Ю.Балтрушайтиса к Горькому // Вопросы литературы. 1968. №7. С.251). Художнические интересы Б. не замыкались в литературной сфере; он дружил с А.Н.Скрябиным (консультировал его по технике стихосложения, участвовал в его благотворительных концертах, после смерти музыканта стал одним из учредителей Скрябинского общества), с М.К.Чюрленисом, Л.О.Пастернаком, К.А.Марджановым, А.Я.Таировым и В.Э.Мейерхольдом, Г.Крэгом. Летом 1914 в семье Балтрушайтис репетиторствовал Б.Л.Пастернак, который по совету Балтрушайтиса перевел на русский язык комедию Г.Клейста «Разбитый кувшин» (см.: Пастернак Б.Л. Воздушные пути. М., 1982. С.447). Балтрушайтис серьезно интересовался проблемами театра, в 1905 был членом литературного бюро театра-студии МХТ, позднее участвовал в работе московского «Свободного театра», МХТ и Камерного театра.
       В нояб. 1909 познакомился с В.Ф.Комиссаржевской, которая поручила ему разработку программы новой театральной школы — своеобразной «духовной общины». Смерть актрисы не позволила осуществиться этому начинанию (см. мемуарный очерк Балтрушайтис о Комиссаржевской «Последний замысел (Впечатления)» // Комиссаржевская В.Ф. Альбом «Солнца России». Пг., 1915).
       Октябрьскую революцию Балтрушайтис принял сочувственно, включился в культурно-организационную работу. В 1920 — заведующий специальной миссией, а в 1921 — чрезвычайный посланник и полномочный представитель Литовской республики в РСФСР (позднее в СССР).
       В апр. 1939 вышел на пенсию и переехал в Париж, где был назначен советником литовского посольства. Последние годы жизни Балтрушайтиса были омрачены бедами и лишениями времен нацистской оккупации.

Литература и другие источники информации