AZ-libr.ру

       [3.9.1927, д.Конюхи Копыльского р-на Минской обл.— 26.1.1994, Москва; похоронен в пос. Глуша Бобруйского р-на Могилевской обл.]
       — прозаик, кинодраматург, публицист.
       Родился в семье врачей. Семья переезжает в пос.Глуша, где ее и настигает Великая Отечественная война. Отец уходит на фронт, а мать, работая в аптеке, устанавливает связь с партизанами; в 1943 вместе с двумя сыновьями уходит в лес к партизанам. 15-летний подросток наравне со взрослыми ходит на задания, участвует в боевых операциях. В конце 1943 отряд, в котором находился Адамович, под рекой Березиной участвует в тяжелом бою с фронтовым немецким соединением, немногим, среди которых был и Адамовичу, удалось остаться в живых.
       До лета 1945 Адамович живет на Алтае у родственников. Там он работает и 1 год учится в Лениногорском горно-металлургическом техникуме. Вернувшись в Белоруссию, Адамович поступает на филологический факультет Белорусского государственного университета. С отличием закончив учебу, поступает в аспирантуру (1950-53). Некоторое время работает преподавателем, защищает кандидатскую дис.
       В 1962 Адамович также успешно защищает диссертацию на соискание ученой степени доктора филологических наук.
       В 1970-е Адамович работает в Институте литературы им. Янки Купалы Академии наук БССР заведующим сектором литературных взаимосвязей, ему присваиваются ученые звания профессора и члена-корреспондента АН БССР. Уже в аспирантуре он пишет фрагменты своей будущей партизанской дилогии, но публиковаться еще не решается. Говоря о главном «толчке», который сделал его литератором, Адамович писал: «Для одних это была революция, Гражданская война... Для меня и многих моих одногодков — Отечественная война и Двадцатый съезд. Два толчка — два "эпицентра"» (СС. Т.1. С.619).
       Впервые в печати Адамович выступил в 1953 как критик со статьями о современной белорусской прозе, которые позднее составили сборнике. «Литература, мы и время» (1979). Литературоведческие книги Адамовича «Путь к мастерству. Становление художественного стиля К.Чорного» (1958), «Культура творчества» (1959) и «Белорусский роман» (1960) написаны на обширном материале белорусской литературы.
       В конце 1950-х критические и литературоведческие публикации Адамовича сменяются публикациями прозаическими: дилогия «Партизаны» — романы «Война под крышами» (1960) и «Сыновья уходят в бой» (1963). Прототипом главной героини дилогии Анны Михайловны, по признанию самого писателя, была его мать, которую он по-настоящему узнал только во время войны. Идейный пафос дилогии — преодоление литературно приукрашенного, сглаженного облика партизанской действительности. Писать не так, «как должно было быть», а так, «как оно было», становится главным девизом всего последующего творчества Адамовича.
       В повестях Адамовича «Асия» (журнальный вариант — «Виктория», 1965) и «Последний отпуск» (1967) исследуется нравственная и духовная основа любовного чувства. Обильно насыщенные философскими рассуждениями, эти книги были направлены против равнодушия и бездуховности.
       Очередным произведением о партизанской борьбе стала «Хатынская повесть» (1972). Здесь речь идет не столько о страшной трагедии сожженной белорусской деревни Хатынь, сколько о подобной участи многочисленных других деревень Белоруссии. События войны показаны в повести как воспоминания бывших партизан отряда Косача, собравшихся вместе, чтобы поговорить о своей боевой молодости. Ослепший после контузии партизан Флориан Гайшун (Флёра) с обостренной болью и особенной ясностью воспринимает военное прошлое. Повесть органично вобрала в себя и сюжет любовного «треугольника», и философские размышления, и обостренное индивидуальное видение конкретных жизненных фактов. После «Хатынской повести» Адамович писал: «Есть, оказывается, правда, необходимая, большая, которую литература, однако, не в силах не только выразить вполне, но и просто вобрать, удержать» (Литературное обозрение. 1975. №4). Возникает замысел написать книгу документальных свидетельств о преступлениях немцев на белорусской земле. Совместно с Я.Брылем и В.Колесником Адамович пишет документальную трагедию «Я из огненной деревни...» (1975). В книге были использованы подлинные рассказы более 300 непосредственных свидетелей хатынских трагедий, людей, «вышедших из огня, из-под земли». Книга обжигала своей чудовищной достоверностью и вселяла ужас перед открывшейся бездной фашистской жестокости. Другим таким же опытом Адамовича явилась опубликованная в 1979 совместно с Д.Граниным «Блокадная книга»; позднее Д.Гранин опубликовал задержанную ранее цензурой «Запретную главу» (Знамя. 1988. №2). Авторы стремились зафиксировать пережитое жителями блокадного Ленинграда, их имена и адреса, понять их мироощущение, осознать истоки их стойкости и героизма. Свободный авторский диалог с живыми свидетелями дал возможность осознать бесконечное разнообразие пусть и трагической, но живой плоти непереводимого на язык логики и разума бытия — тихий хаос смерти и судорожное, героическое усилие жизни.
       В конце 1970-х возникает замысел очередной повести Адамовича — «Каратели...» (полное название «Каратели. Радость ножа, или Жизнеописания гипербореев», 1980) и ее дополнительной главы «Дублер: Сны с открытыми глазами» (1988). Это произведение как по своему замыслу, так и по жанру занимает особое место во всей советской прозе на тему Великой Отечественной войны. Пожалуй, впервые логика, философия и психология изуверов были показаны с такой аналитической глубиной и бесстрашием. В русле гуманистической традиции Л.Толстого и Достоевского в повествовании разворачивается «фантастический реализм» «сверхчеловеков»: фантазия «Высших» и «Низших», «книжные мечты» эгоцентричной философии Ницше, воплощенные в кровавую практику фашистского геноцида, процесс «расчеловечивания» и предельного «помутнения» раздраженного сердца немецких приспешников, втянутых в машину гитлеровского «орднунга». Писатель стремится разоблачить фашистское мифотворчество, зомбирующее сознание масс. Повесть «Каратели...» первоначально задумывалась как «сны двух тиранов», но из-за цензурных запретов глава «Дублер...», посвященная второму тирану — Сталину и написанная еще в 1979, смогла увидеть свет лишь через 9 лет (Дружба народов. 1988. №11). Писатель считал эту главу своего произведения основной, посвятив ее психологической загадке феномена Сталина. Перед нами проходят «сны с открытыми глазами» уставшего, подозрительного, страдающего манией преследования и окруженного страхом диктатора. Повесть убедительно показала, что, не переводя «документ» в разряд беллетристики, разножанровый материал произведения можно удачно сочетать в едином полифоническом целом. Адамович призывал литературу, общественное сознание очиститься от «тромбов» полуправды, умолчаний, иллюзий, высветить до последних глубин суровую реальность подлинного факта.
       Адамович активно участвует в экранизации таких своих произведений, как «Сыновья уходят в бой» (1969), «Я из огненной деревни...» (документальный цикл: «Женщина из убитой деревни», «Горсть песка», «Немой крик», «Суд памяти», «Последнее слово», 1975-78), совместно с Э.Климовым по «Хатынской повести» ставит фильм «Иди и смотри» (1985). Поясняя сценарий этого фильма, Адамович писал: «Убить самое убийство, и не одно лишь атомное, но и всякое иное, только так можно навсегда убить Гитлера» (СС. Т.4. С.545).
       В 1970-е Адамович продолжает работать в жанре критики и литературоведения. Выходит ряд его книг: «Масштабность прозы» (1972), «Горизонты белорусской прозы» (1974), «Издали и вблизи» (1976). В них особую значимость приобретают проблемы связи белорусской литературы с другими славянскими литераторами (творчество К.Чорного, М.Горецкого, И.Мележа, В.Быкова и др.). В этот период Адамович пишет статьи «По праву любви» (1980), «Достоевский после Достоевского» (1981), «Ничего важнее» (1982) и др.
       Чернобыльские события лета 1986 вызвали активную публицистическую деятельность писателя. Адамович добивается личной встречи с главой государства, сообщает ему замалчиваемую властями правду о происходящих событиях. Проблема ядерного апокалипсиса находит свое отражение в произведении Адамовича «Последняя пастораль» (Новый мир. 1987. № 3).
       В 1987 Адамович переезжает из Минска в Москву и становится там директором НИИ киноискусства. В мае-июне 1989 Адамович в качестве депутата принимает деятельное участие в работе I Съезда народных депутатов СССР. Митинги и съезды, в которых участвовал Адамович в эти дни, не помешали ему в конце 1991 закончить работу над повестью «Венера, или Как я был крепостником» (Неман. 1992. №7).
       В последние 2 года писатель серьезно болел. Из общественного деятеля он превращается в летописца и мемуариста. Свою итоговую разножанровую исповедально-документальную книгу «Vixi» («Прожито», 1993-94), над которой Адамович работал до самых последних дней, закончить не успел. В опубликованной 1 -й и незаконченной 2-й части книги писатель вновь возвращается к толстовской теме «войны и мира», жизни и смерти, к политическим, философским, к психологическо-физиологическим рефлексиям, связанным с его молодостью, с чистой и сентиментально-грустной историей его юношеской послевоенной любви. Смысл своей завершающей книги писатель видел в том, чтобы «взглянуть на многое (и на самого автора романов) из такого будущего, где уже виден край жизни» (Дружба народов. 1993. №10. С.49). «Алесь Адамович,— говорилось в «Литературной газете» после смерти писателя,— отдал все силы борьбе против тоталитаризма, за демократическое обновление народной жизни». Его общественный и литературный труд был назван «подвижническим, а жизнь — подвигом» (Литературная газета 1994. №5. С.З).

Литература и другие источники информации

Произведения и другие публикации