AZ-libr.ру

       — великая княгиня.
       Третья из 7 дочерей князя (с 1910 короля) Черногории, небольшого государства на Балканском полуострове, издавна имевшего тесные отношения с Россией, Николая I Петровича Негоша (1841 —1921) и супруги его Милены Вукотич (1847—1923).
       Род. в Цетинье, столице Черногории. Получила чисто русское воспитание в России, в Смольном институте благородных девиц в Санкт-Петербурге, где находилась вместе со старшими сестрами — Любицей-Зоркой и Милицей.
       В 1885 окончила институт. По словам гр. С.Ю.Витте, «император Александр III оказывал внимание кончившим в Смольном институте черногорским княжнам. Этого было достаточно, чтобы явились из царской семьи женихи».
       Княжна Милица Николаевна (1866—1951) в 1889 вышла замуж за великого князя Петра Николаевича (1864—1931), а Анастасия Николаевна в августе 1889 вступила в брак с князем Георгием Максимилиановичем Романовским, герцогом Лейхтенбергским (1852— 1912), внуком по матери императора Николая I. В ноябре 1906 супруги развелись.
       В апреле 1907, с одобрения императора Николая II, вышла замуж за великого князя Николя Николаевича (младшего) (1856—1929). Великому князю пришлось добиваться разрешения на этот брак в Св. синоде. Препятствием было не только то, что невеста была разведена, но главное — ее сестра Милица была женой родного брата жениха; браки родных братьев на родных сестрах осуждались православной церковью. Как отмечало окружение великого князя Николая Николаевича, его брак положительно повлиял на резкий, несдержанный характер великого князя, «сделал его более вдумчивым в свою роль — роль старшего из всех родственников царя». Обе великокняжеские семьи скрепляло не только двойное родство, но и тесная дружба.
       Обе сестры играли весьма заметную роль в аристократическом мире Санкт-Петербурга. Они оставили определенный след и в судьбе последней императрицы. К началу века сестры стали пользоваться большим расположением императрицы Александры Фёдоровны, а затем и императора Николая II. Гр. С.Ю.Витте писал, что «черногорки не только гнулись перед... императрицей, но начали проявлять к ней бесконечную любовь и преданность. Как раз императрица заболела какою-то желудочною болезнью; черногорки тут как тут, ее не покидают, устраняют горничных, и сами добровольно принимают на себя эту неприятную в подобных болезнях обязанность. Таким образом, они втираются в ее фавор и делаются ее первыми подругами». В дневнике императора за первое десятилетие XX века постоянно встречаются записи: «обедала Стана», «были Милица и Петюша», «посидели с Милицей и Станой», «заехали к Милице», «покатались со Станой и Николашей» и т.д. До охлаждения отношений, а затем до полного разрыва между императрицей и сестрами — великими княгинями, наступившим в 1909—10, они оставались ближайшими приятельницами императрицы Александры Фёдоровны. Доверенности в немалой степени способствовало известное «родство душ» этих женщин. Всем им было свойственно чувствительное отношение к трансцендентной сфере, повышенный интерес к потусторонне-мистическим явлениям. Во дворцах Милицы и Анастасии были известнейшие в Санкт-Петербурге салоны оккультизма и хиромантии, где принимали и знакомили с кругом избранных известных «метров оккультных наук» и не известных почти никому гадателей, предсказателей, юродивых. Французский хиромант и целитель месье Филипп и его ученик «достопочтенный господин Папюс» были «открыты» для России сестрами-черногорками, представившими их царской чете. Именно великие княгини способствовали первоначальному возвышению Г.Распутина, которого они принимали неоднократно, представили членам Императорской семьи, всячески его им расхваливали как человека удивительного благочестия и уникальных провидческих способностей. Но через несколько лет именно Распутин стал и причиной разрыва между императрицей Александрой Фёдоровной и сестрами-черногорками. По всей видимости, императрица уверовала в то, что Милица и Анастасия хотели использовать «божьего человека» в своих целях, о чем он сам рассказал императрице и чему она быстро поверила, так как давно уже начала испытывать неудовольствие от самомнения и заносчивости подруг. Императрица все больше склонялась к мысли о том, что эти две вел. княгини не только плохие христианки, но и опасные авантюристки, со стороны которых исходит угроза благополучию династии, и в последние годы она иначе как «черное семейство», «галки» их не называла.
       Обе вел. княгини живо интересовались политикой и даже оказывали некоторое влияние на российские политические круги, зачастую сильно преувеличенное их современниками. Особой политической

Литература и другие источники информации