Бондарев Юрий Васильевич [15.03.1924]
Бондарев Юрий Васильевич
[15.3.1924, г.Орск Оренбургской обл.]
— прозаик, эссеист, публицист.
В детстве вместе с семьей много ездил по стране.
С 1931 семья обосновалась в Москве, где прошли школьные годы будущего писателя.
После окончания школы был призван в армию, направлен в Чкаловское
артиллерийское училище, а затем на фронт. Неизмеримо трудные дороги
артиллериста Бондарева пролегли от берегов Волги до границ Чехословакии.
Командир орудия, Бондарев был дважды ранен, четырежды награжден орденами за
боевые заслуги. После окончания войны и демобилизации в 1946 Бондарев поступил
после недолгих колебаний в Литературный институт им. М.Горького, где занимался
в творческом семинаре К.Паустовского. Много позже в статье «Мастер»,
посвященной учителю, Бондарев писал: «Я люблю Паустовского потому, что именно
он, выдающийся мастер, в самом начале моего литературного пути открыл мне
изящество, алмазный блеск самого простого слова, потому, что я был покорен его
любовью к человеку и в его книгах, и в жизни» (Воспоминания о Константине
Паустовском. М., 1983. С.42)
Первый рассказ Бондарева «В пути» появился в молодежном журнале «Смена» в 1949,
и с этого времени началась профессиональная деятельность писателя. В ранних
рассказах Бондарева, как и во всей беллетристике того времени, превалировала
тема мирного труда представителей самых разных профессий. Несмотря на то, что в
прозе Бондарева можно было отметить точную психологическую обрисовку
характеров, пластическое воспроизведение реального мира, глубину и
бескомпромиссность нравственных коллизий, эти рассказы не выделялись из общего
потока литературы подобного рода. После окончания Литературного института в
1951 Бондарев был принят в члены СП СССР.
В 1953 был издан сборник его рассказов «На большой реке».
Настоящий творческий успех принесли Бондарев «военные повести» конца 1950-х —
начала 1960-х. Этот цикл открывала повесть «Юность командиров» (1956). Героями
Бондарев стали офицеры и курсанты военного училища, прошедшие суровую школу на
передовой. Молодой писатель размышлял о том, какие нравственные уроки извлекли
юные командиры из пережитого на войне, сомневался в том, что суровый и жесткий,
в чем-то даже ограниченный, военный опыт может помочь выстоять личности в новое
мирное время. Вынесшие «испытание войной» оказывались не подготовленными к
«испытанию миром». Бондарева интересуют с самых первых литературных опытов
определенные факты — момент предательства, нравственной измены, выбора и
оправдания, процесс восстановления пошатнувшегося достоинства. Этот
нравственно-психологический комплекс проблем только намечен, слегка обрисован в
этом раннем произведении и лишь по прошествии долгих лет обретет
разностороннее, глубокое воплощение в романах 1970-80-х.
Следующие повести — «Батальоны просят огня» (1957) и «Последние залпы» (1959) —
сделали Бондарева известным писателем, которого критика причислила к т.н.
«лейтенантской прозе». В этих произведениях сложилась в основных чертах поэтика
изображения войны, присущая Бондареву-прозаику. Ему свойственно стремление к
точной психологической детализации событий (все критики отмечали «эффект
присутствия», «верность правде», «смелость батальных эскизов», «окопную
правду»), экспрессивному действию в максимально-напряженных, порой безвыходных
ситуациях. Ему удавалось воссоздать не только живописную картину боя как
воплощение ада на земле: с обрушивающимся грохочущим небом, взрывающейся
землей, горящей природой, но и звуковую сатанинскую симфонию войны, которой
противостояла хрупкая человеческая плоть. Выявляя и резко сталкивая
противоположные характеры, существующие в разных обстоятельствах, разделенные
военной субординацией, он всегда ставит их перед выбором между военной
необходимостью и гуманностью, между жизнью и смертью. Рассматривая своего героя
перед лицом смерти с состраданием и верой, Бондарев показывает, как человек
овладевает «великой тайной», «осознав ценность жизни, перестает бояться смерти
и, умирая во имя убеждений и веры, сеет зерна добра...» (Бондарев Ю. Поиск
истины. М., 1979. С.14).
В 1958 выходит еще один сборник прозы Бондарева «Трудная ночь», в 1962 —
«Поздним вечером», основу которых составляют публиковавшиеся ранее
произведения. Параллельно с военной темой у Бондарева развивается тема
современности, связанная с художественным постижением послевоенного времени,
так поразившего «тишиной» вернувшихся с фронта солдат, обострившего забытые
из-за войны конфликты как семейного, так и общественного характера.
В 1960 появляется в печати большой роман писателя «Тишина» и повесть
«Родственники» (1969). Бондарев пытается углубить психологическую
характеристику персонажей, создать полнокровные образы людей со своей
собственной биографией, манерой мышления, со своим страданием и ощущением
ненужности в этом новом, невоенном мире.
И вновь от современной темы Бондарев обращается к войне.
В 1970 выходит из печати роман «Горячий снег», который в литературе того
времени наряду с повестями В.Астафьева, К.Воробьева, В.Кондратьева, В.Быкова,
В.Богомолова и др. составлял ядро «военной прозы». Критика постоянно призывала
писателей военного поколения создать «Главную книгу» о войне эпохального
характера типа «Войны и мира», но «эпопеи» (К.Симонова, А.Чаковского и др.) не
оказывались удачными, тогда как жанр небольшого романа или емкой повести
каким-то особым образом концентрировал события и достигал настоящего худож.
эффекта.
Роман «Горячий снег» посвящен казалось бы локальным событиям — одному дню из
жизни артиллерийской батареи Дроздовского, которая на подступах к Сталинграду
вела ожесточенные бои, выбивая фашистские танки и не допуская соединения
вражеских войск. Столь самоотверженны были эти бойцы, вчерашние школьники,
столь сильна была вера в приказ, столь высок патриотический настрой, что эта
батарея выстояла перед огнем противника и была обойдена танковыми бригадами
фашистов. Они оставили ее в тылу, замерзающей в засыпанном порохом снегу.
Пережив апокалиптическое сражение, воссозданное Бондаревым в разных моментах
пульсирующего времени — затишья, напряжения, апогея, разгула мощных стихийных
сил войны, опасной тишины и безмолвия, оставшиеся в живых оплакивают погибших и
пытаются хоть как-то подбодрить тяжелораненых. Вовнутрь этого сражения Бондарев
помещает «личные истории» персонажей (амбициозные споры молодых лейтенантов
Дроздовского и Кузнецова, любовь и смерть санинструктора Зои, смерть
молоденького солдата, посланного подорвать танкетку, поиск «вражеского языка»,
приезд генерала Бессонова и т.п.). Поэтому эпохальные картины сражения с их
нервным ритмом, грохотом и криком, полыхающими взрывами, кровью и ужасом,
постоянно преодолеваемыми солдатами, соединяются с безмерно печальными и
трагическими минутами последнего откровения, последнего прощания.
Оптимистический финал романа, по-видимому, дань времени (батарею находят,
раненых увозят в тыл, а героев тут же на передовой награждает сам генерал
Бессонов), не заслонял трагической сути происходившего.
С середины 1970-х начинается новый этап в творчестве Бондарева. Писатель
соединяет военную тему с современной, а героем его произведений становится
художник. Романы «Берег» (1975), «Выбор» (1980), «Игра» (1985) составляют
своеобразную трилогию, посвященную сложной и трагической жизни бывшего
фронтовика (писателя, художника, кинорежиссера), который в современной жизни
обнаруживает утрату тех мощных нравственных импульсов, которые поддерживали его
во время войны. Каждый из главных героев этих произведений чувствует и свою
собственную ответственность за утрату памяти в обществе, подмену высоких чувств
суррогатами, выдвижение на первый план жизни людей неблагородных и
безнравственных. Военные воспоминания, окрашенные особым светом юности,
романтизма, любви, верности и вместе с тем ужасом и смертью, не только не
помогают понять современность, но и навевают мысли о призрачности человеческой
жизни, о роковой предопределенности событий, о невозможности понять не только
близких друзей, но и самого себя. По поводу этой рефлексии один из критиков
писал: «Все отражается во всем — не однозначно, а многоступенчато, познается в
истинной своей сути и ценности только через острейшие противоречия движущейся и
ни на чем не замыкающейся мысли писателя» (Сурков Е. Идеи и люди // Правда.
1981. 27 июля. С.7). Выбор героя, связанного с творческой профессией, говорит о
попытках авторского самоопределения и самоидентификации. Эти тенденции
усиливались в конце XX в., становясь одной из определяющих черт литературного
процесса. Все три романа построены по одному структурному принципу:
чередованием глав, посвященных современности, и глав-воспоминаний о войне.
Резкое столкновение прошлого и настоящего, по мнению Б., вызывает «сильное
эмоциональное воздействие» и «высекает символ пространственной глубины»
(Бондарев Ю. Почему мы и сегодня пишем о войне? // Литературная газета. 1975.
19 февр. С.4).
В конце 1970-х Бондарев размышлял о новом типе романа —
«нравственно-философском с изобразительно-мыслительной тканью» (Бондарев Ю.
Нелегкое познание истины // Литературное обозрение. 1979. №2. С.61). В этом
романе эмоциональный, «рисующий», лирический элемент проявляется при
изображении событий прошлого, мыслительное начало непосредственно раскрывается
в сфере настоящего. Этот тип романа Б. и реализовал в своей трилогии. Многие
критики отмечали различие повествовательной ткани в этих произведениях, причем
«мыслительное» начало, по их мнению, всегда уступало изобразительному и
лирическому.
К этой трилогии примыкает роман «Искушение» (1991), в котором уже исчезает
столь резкое противопоставление прошлого и настоящего, хотя интеллектуальное
начало, проявляющееся в диалогах, усугубляется. Героями этого романа являются
ученые-экологи, которые не выдерживают административного давления власти и дают
согласие на строительство ГЭС в небольшом сибирском городе. Главный герой
романа Дроздов пытается противостоять этому решению, но оказывается в
одиночестве, понимая, что искушение — это не только подчинение власти,
академическому начальству, партийному руководству, но это и собственное
предательство и собственная смерть. Единственное утешение он находит в сыне и
мысли о том, что «безумство бессилия — это невероятная сила». Внутренние
монологи Дроздова, как и героев трилогии, логически не выстроены, включают и
размышления о главном и второстепенном, и серьезные мысли и окрашенные иронией
сентенции, и ерничество, и мгновения смирения над библейской цитатой. Образ
героя-интеллектуала, героя-творца, в какой-то мере отражает процесс
самоидентификации писателя, который ищет свой путь к берегу обетованному через
выбор, игру и искушение.
Роман Бондарева «Непротивление» появился в печати в журнале «Молодая гвардия» в
1994-95. И вновь писатель уже в который раз обращается к давно прошедшим
временам — первому году после окончания войны. Но послевоенная Москва в этом
романе имеет уже другой облик. Изобразительный ряд включает грязные, полные
животных криков и ругани рынки, темные забегаловки и шалманы с пьяной,
прокуренной толпой, где слились воедино и людской сор, и уголовники, и
вернувшиеся с фронта солдаты. Они не то празднуют до бесконечности победу, не
то поминают друзей, не то попросту не умеют жить и запивают водкой свой страх.
Главный герой романа, бывший разведчик, не будучи совсем наивным человеком,
как-то легко примыкает к одной сомнительной компании, также легко участвует в
налете на другую банду и уже здесь, дома, в родной Москве, по инерции убивает
человека. Его непротивление среде, вовлекающей его в вихревое бандитское
существование, коверкает его судьбу и приводит к смерти. Его жизнь могла бы
сложиться иначе, как у лейтенанта Никитина, который стал писателем («Берег»),
или как у лейтенанта Васильева, который стал художником («Выбор») и т.п. Если в
трилогии советского времени Бондарев выбирал для своего героя-фронтовика судьбу
внешне удачную, но омраченную внутренними сомнениями, то теперь фронтовик имел
совсем другие рубежи. Черты праведности, сквозившие в героях трилогии, в романе
«Непротивление» реализуются в отдельных образах — бывшего танкиста Билибина,
цитирующего Евангелие, татарина Эльдара, повторяющего суры Корана. Один из
критиков, писавших об этом романе, заметил, что изменился облик самого
Бондарева, который теперь «томим духовными исканиями» (Василенко А. Нужен ли
читателю новый роман Ю.Бондарева // Молодая гвардия. 1995. №10. С.230). В одном
из интервью на вопрос об «интересе писателя к Богу» Бондарев ответил: «Я не
хочу обсуждать эту тему. А отвечу словами преподобного Серафима Саровского, мне
очень близкими: "Святым Духом всякая душа живится и чистотою возвышается,
светлеется Тройческим Единством священно-тайны...". Причастность к этой
священной тайне изменяет всю жизнь человека. Теперь я это знаю по себе...»
(Юрий Бондарев. Арсений Ларионов. В наши дни окаянные... // Слово. 1994. №9-10.
С.42).
Роман «Бермудский треугольник» (1999) посвящен событиям 1993 — расстрелу
«Белого дома» в Москве. Однако эти события — только трагический и страшный фон
произведения, герою которого выпадают на долю не только унижения за защиту
парламента, но и, как всегда у Бондарева, предательство старого студенческого
друга, который под видом все продолжающейся дружбы уже давно является
воплощением зла и губит вокруг все, к чему прикасаются его грязные руки. И
журналист, сопоставляя факты, отдельные фразы, предчувствия, видения угасающего
сознания, сны, наконец-то, понимает суть происходящего. И впервые интеллигент
Бондарева, погибающий от горького познания жизни (трилогия) или остающийся на
распутье с иллюзорным утешением («Искушение»), берет в руки оружие и успевает
первым выстрелить в олицетворение зла на земле.
Бондарев в течение всей творческой жизни выступал как публицист, эссеист
(сборник «Мгновения», 1978), критик и литературовед. Он — автор работ о
Л.Толстом, Ф.Достоевском, М.Шолохове, Л.Леонове и др. (сборники «Взгляд в
биографию», 1971; «Поиск истины», 1976; «Человек несет в себе мир», 1980;
«Хранители ценностей», 1987). «В некотором роде,— писал Бондарев, я тоже отношу
себя к критикам, и если бы не занимался прозой, то с удовольствием написал бы
книгу... обратившись к средствам выражения Льва Толстого, Достоевского и Чехова
— к этим писателям я не отношусь спокойно» (Поиск истины. М., 1979. С.236).
В своих статьях Бондарева много размышлял о морально-этических вопросах.
Программные из них даже поэтикой названий свидетельствуют о пристрастии
художника к этической теме («О нравственности в литературе», «Нравственность —
это социальная совесть писателя», «Гомо моралис» и др.). Понятие нравственности
в публицистике Бондарев неоднозначно, богато смысловыми оттенками, имеет
различные вариации и отличительные нюансы. Нравственность рассматривается
художником то в историко-культурной ретроспективе как путь от «свободы и
запретов», возникших на земле вместе с человеком, к современной морали, то в
философско-гносеологическом плане как характер человеческого познания, то в
аспекте социально-политическом как ответственность человека за судьбы культуры
и цивилизации, то как психологическая особенность людей просто «понять друг
друга». Этическая тема у Б. тесно связана с темой красоты. В новелле «Красота»
писатель обращает внимание на связь объективной, природной красоты мира с
познанием человека: «Красоте необходимо зеркало, нужен мудрый ценитель, добрый
или восхищенный созерцатель, ведь ощущение красоты — это ощущение жизни, любви,
надежды, мнимая вера в бессмертие, так как прекрасное вызывает у нас желание
жить. Как только прерываются эти связи, погибает вместе с человеком и красота в
природе» (Новый мир. 1977. №8. С.166)
Бондарев — общественный деятель, долгие годы (более 25 лет) занимал различные
должности в правлении СП СССР, СП РСФСР, входил в состав редколлегий многих
литературных журналов, возглавлял различные общественные организации.
Бондарев не принял эпоху «перестройки». В 1987 он писал, а в 1994 повторил, что
«если немедленно не остановить горбачевскую игру в реформы, нас ждет
беспощадное поражение, мы находимся на краю пропасти и красный фонарь
самоубийства страны и народа уже зажжен». (Слово. 1994. № 9-10. С.36). Но не
будучи фальшивым оптимистом, писатель верит, «что пройдет нынешнее лихолетье,
все вернется на круги своя, и великие цели будут еще нам подвластны. Ведь если
"нет скорбей — нет и спасения". А спасение Духа нашего грядет...» (Там же. С.
42).
В 2004 опубликован роман Бондарева «Без милосердия» (Наш современник. №7).
Соч.:
СС: в 4 т. М., 1973-74;
СС: в 6 т. М., 1984-86.;
СС: в 8 т. М., 1994-96;
Искушение. М., 1992;
Непротивление. М., 1996;
Бермудский треугольник. М., 2000.
Лит.:
Михайлов О. Юрий Бондарев М., 1976;
Бузник В. След на земле (О нравственной философии романа «Берег» // Русская
литература. 1979. №3;
Вахитова Т. Нелегкий поиск истины (Юрий Бондарев о путях худож. познания) //
Творческие взгляды советских писателей. Л., 1981;
Павловский А. На перекрестке проблем (о романе «Выбор») // Звезда. 1981. №10;
Коробов В. Юрий Бондарев. Страницы жизни, страницы творчества. М., 1984;
Павловский А. Художник и мир (о романе «Игра») // Звезда. 1985. №12;
Идашкин Ю. Юрий Бондарев. М., 1987;
Федь Н. Художественные открытия Бондарева. М., 1988;
Горбунова Е. Юрий Бондарев. Очерк творчества. М., 1989;
Федь Н. Трагическая судьба интеллигенции России // Молодая гвардия. 1991. №4;
Щеглова Б. Юрий Бондарев: талант и карьера // Урал. 1993. №12;
Василенко А. Нужен ли читателю новый роман Ю. Бондарева? // Молодая гвардия.
1995. №10.
Щеглова Е. Нервные люди [Ю. Бондарев. «Бермудский треугольник»] // Знамя. 2000.
№6.
Т.М.Вахитова
Оглавление | Все источники