Горянский Валентин [05.04.1888-04.06.1949]
Горянский Валентин (настоящее имя Валентин Иванович Иванов)
[24.3(5.4).1888 (по др. сведениям - 26.7.1887 и 1886), Луга — 4.6.1949, Париж]
— поэт, прозаик, драматург.
Незаконнорожденный. Мать — вологодская мещанка А.А.Александрова. Восприемником
был дальний родственник матери беллетрист И.Л.Леонтьев-Щеглов (вероятно,
отчество и фамилия Горянский происходят от его имени). До поступления во 2-ю
петербургскую гимназию (авг. 1901) обучался дома; выбыл из гимназии (дек. 1902)
за «неуспешность занятий» по причине «слабых способностей и лени» (РГИА. Ф.174;
гимназическое свидетельство). После долгих ходатайств матери поступил в
петербургскую учительскую школу (1906), намереваясь сдать экзамен на сельского
учителя; школу не закончил. Жил случайными заработками, давал частные уроки в
Луге. По совету Щеглова начал писать стихи. Первая публикация — в «Русском
паломнике» (1903. №19; см. также: № 24, 27, 47; 1904. № 2, 41; подпись —
Вал.Александров). Некоторое время сотрудничал в газете «Слово» (орган
октябристов) (1906), поместив здесь ряд юношеских стих, на
революционно-народническую тематику («Я о солнце пою, я о правде пою», «Памяти
Некрасова», «Оглянитесь, ночь на исходе, друзья» и др.).
На мировоззрение Горянского этих лет повлияли новонароднические идеи его
литературного наставника Щеглова. Публиковался в журнале «Всемирная панорама»
(1910), «Пробуждение» (1909). В лирическом цикле стихотворений, созданных в
период реакции («Злоба Солнца»), поэт повествует о тщетности революционных
порывов, о смирении и кротости как высших добродетелях («Подвиг жизни»).
Несоответствие чистого, справедливого и обывательского, убогого приводит
Горянского к мысли об обреченности поэта, вынужденного жить «сладким обманом»,
сказкой.
В 1913 поэт был приглашен сотрудничать в «Сатириконе» (с №18), где наряду с
Сашей Черным и П.П.Потемкиным становится одним из поэтических лидеров журнала;
здесь, помимо лирических стих., пробует себя в жанре «лиро-сатир», высмеивающих
под маской незатейливого простака-провинциала пошлость примитивной
обывательской философии. Лирические произведения были собраны Горянским в его
первом сборнике «Крылом по земле» (1915), основная тема которого —
несовместимость поэтической мечты героя-идеалиста и жестокой урбанистической
действительности. «Певцом каменного плена» назвал поэта в своей
благожелательной рецензии И.И.Ясинский (Журнал журналов. 1915. №31; см. также
др. рец.: Летопись. 1916. №2). В его же выступлении, посвященном творчеству
Горянского (дек. 1915), высказывается мысль, что «любовь и сострадание»к
«маленьким людям» играют главную роль в «поэтическом театре» поэта (ИРЛИ.
Ф.352). Город в символике сборника — это «каменный плен», убогая, нищая
реальность; деревня, природа — прекрасная мечта, поэтический сон («Цветы на
камне», «Дом печали»); в стилистике широко использованы фольклорные мотивы,
диалектизмы («Девичья», «Клевер»). Сатирические стихотворения, сборники, по
мнению рецензента, «к поэзии мало относятся». В «Сатириконе» и затем в «Новом
сатириконе» (1913-18) Горянский широко использует прием, когда «идиллия»
провинциального обывательского существования, рисуемая поэтом от лица
претенциозного, напыщенного, «культурного» героя, в сущности беспомощного и
невежественного (вариация маски Козьмы Пруткова), звучит иронически, что и
создавало комический эффект («В глуши», «Симметрия», «Тоня-изменница»).
В сатириконский период Горянский порывает с традиционной метрикой, пытается
обновить свою поэтическую технику особыми интонационными эффектами, вводя
элементы бытовой речи. «Наиболее богата в ритмическом отношении,— писал он,—
обыкновенная разговорная речь <...>. Прочь — "слезы и розы"!» (Запись в альбоме
А.С.Балагина // ЦГАЛИ. Ф. 341). Опыты Горянского в области ритмики и синтаксиса
«стихо-прозы», «лиро-сатир» отчасти, вероятно, предопределили пути развития
«свободного» стиха Маяковского и как бы подготовили его появление в «Новом
сатириконе».
В свою очередь Маяковский оказал воздействие на поэтическую технику самого
Г.Маяковский, вспоминал В.Князев, «в короткое время поставил на голову весь
"Сатирикон", о футурив Горянского» и др. (ЦГАЛИ. Ф. 2041). Начиная с 1915
многие сатирические стихи Горянского по своей фактуре чрезвычайно близки поэзии
Маяковского («Призыв», «На улице»). Сатириконские сатиры, объединенные автором
в цикл «Мещанские скорби», вошли в следующую книгу поэта — «Мои дураки.
Лиро-сатиры» (1916), встреченную критикой весьма сурово. «Стыдно г.
В.Горянскому так не уважать данного ему Богом дарования, так разменивать его на
уличную вульгарную дешевку» (Журнал журналов. 1916. №6). Откровенная и скрытая
сатира на мещанство в стихах сборника зачастую перерастает из иронической
насмешки над «мещанскими скорбями» в воспевание мещанской идиллии — дистанция
между автором и его дураками почти исчезает; процесс этот в новосатириконских
стихах (1917) привел к преобладанию лирической тональности над сатирической
(«Хулиган Василий и я», «Единственный выход»).
В эти годы Горянский эпизодически сотрудничает в различных изданиях:
литературно-сатирическом еженедельнике «Златоцвет» (1914), «Красном смехе»
(1915), либерально-демократическом журнале «Бич» (1916-18), горьковской
«Летописи» (1917), «Трепаче» (1917), газеты «Петроградское эхо» (1917),
«Красной газеты» (1918) и др.
В 1914 Горянский занял активную антивоенную позицию — в качестве военного
корреспондента ездил на фронт. Резкое осуждение войны наиболее отчетливо
прозвучало в стихотворении «Извещение о том, что было» (Летопись. 1917. №5-6),
которое во многом перекликалось с опубликованной здесь же поэмой Маяковского
«Война и мир». Февральскую революцию поэт встретил восторженно, посвятив этому
событию оду «26 февраля» (альм. «Революция в Петрограде». Пг., 1917);
Октябрьская революция вызвала враждебное неприятие. Так, в пьесе Горянский
«Поэт и пролетарий» (в сент. 1917 шла в петроградском Троицком театре) главная
роль была отведена картонной фигуре «"пролетария", грозящего раздавить поэзию»
(см.: Театр и искусство. 1917. №41).
15 сент. 1917 Горянский вступил в Общество драматических и музыкальных
писателей (см.: Четвертое дополнение к основному каталогу произведений членов
Союза драматических и музыкальных писателей. Пг., 1918; здесь он указан как
автор куплетов и шансонеток).
В начале 1918 открыл литературный буфет на Невском проспекте, пытаясь
восстановить традиции «Бродячей собаки» (см.: Красная колокольня. 1918. 4
авг.).
В июле 1918 уехал в Одессу, затем в Константинополь (1920), здесь была
опубликована поэма Горянского «Вехи огненные» (Зарницы. 1921. №17).
В 1922-26 жил в Хорватии, где вышли (на сербохорватском яз.) юмористический
роман «Необычайные приключения Боба» (1923) и книга сказок «Приключения под
абрикосом» (1926).
В 1926 переселился в Париж. Публиковался в парижском журнале «Юный читатель»
(1926), «Иллюстрированная Россия» (1926-28), «Мир и искусство» (1930-31),
«Сатирикон» (1931); сотрудничал в парижских эмигрантских газетах — вначале в
«Последних новостях» (1937-39), затем, после ссоры с ее издателем П.Милюковым,
перешел в «Возрождение». В этот период, по воспоминаниям очевидца, был
«полуслепым», «вечно голодным, вечно оборванным» (Любимов Л.— С.204).
В эмиграции Горянский чувствовал себя чужим, бедствовал, 8 лет был слеп (зрение
восстановилось после операции в 1944). Дон-Аминадо (А.П.Шполянский) в своих
воспоминаниях оставил свидетельство о сотрудничестве «слепого, голодного»
Горянского в известном своей антисоветской пропагандой «Парижском вестнике»
Ю.Жеребкова, издававшемся в годы оккупации на немецкие деньги. На основании
этого свидетельства в литературе возникла ложная версия о сотрудничестве
Горянского с фашистами; Е.Хохлов, знавший поэта, отрицает это: был он «почти
слеп и передвигался по городу с помощью поводыря» (Русские новости. 1966.
№1116. 4 нояб.; см. также: Евстигнеева Л.— С.310; в ее же статье о Горянском в
книге «Русские писатели» (Т.1. С.658) источником этой ошибки указан Любимов).
Значительное место в творчестве Горянского в годы эмиграции начинает занимать
жанр сказки («Волшебные башмачки», «Таинственная потеря падишаха»); в
подражание Гофману им написан ряд фантастических рассказов («Кот Фру-Фру и
прекрасная лунатичка», «Цыплята мадам Лили», «Искусственная лошадь»). В цикле
«Рассеянные прогулки» (1930) Горянский собрал лирические миниатюры о Париже —
наброски городских типов.
В 1930-х были написаны «Рассказы господина Тощенки» — житейские байки в манере
Зощенко (неопубл.).
В 1940-х выпустил сборник стихов «Неопалимая купина», в которых продолжил тему
идиллии мещанского счастья, тоски по романтической сказке. По мотивам
гоголевского «Ревизора» им была написана пародийная, гротескная комедия
«Лабардан» (опубликованная после смерти; Возрождение. 1959. Окт.-нояб.), в
которой, по признанию Горянского, была «взята эмиграция, т.е. общее ее лицо»
(цит. по: Спиридонова (Евстигнеева) Л.А.— С.251). Итоговое произведение
Горянского — роман в стихах «Парфандр и Глафира» (1949, опубл.: Париж, 1956) —
история любви с трагическим исходом «девственного мужа» Парфандра (читай:
«либеральная интеллигенция») к прекрасной Глафире (Россия) и его попытка спасти
ее от пожара (революции). Большая часть творческого наследия Горянского не
опубликована (ИРЛИ, ГПБ, частный архив).
Соч.:
[Стихи] // Поэты «Сатирикона». М.; Л., 1966.
Лит.:
Гусман Б. 100 поэтов: Литературные портреты. Тверь, 1923;
Русские писатели. 1800-1917: биографический словарь. М., 1992. Т.1. С.657-658;
Дон-Аминадо. Поезд на третьем пути // Дон-Аминадо. Наша маленькая жизнь.
Стихотворения. Политический памфлет. Проза. Воспоминания. М., 1994;
Любимов Л. На чужбине. Ташкент, 1965;
Евстигнеева Л. Журнал «Сатирикон» и поэты-сатириконцы. М., 1968;
Спиридонова (Евстигнеева) Л.А. Русская сатирическая литература начала XX в. М.,
1977;
Спиридонова Л.А. Горянский (1887-1949) // Литература русского зарубежья.
1920-1940. Вып.2. М., 1999. С.250-269.
С.А.Ипатова (Полозкова)
Оглавление | Все источники