Шаховская Зинаида Алексеевна [12.09.1906-08.06.2001]
Шаховская Зинаида Алексеевна (псевдонимы Зинаида Сарана, JacquesCroise)
[30.8(12.9).1906, Москва — 8.6.2001, Сент-Женевьев-де-Буа]
— поэт, прозаик, эссеист, историк культуры, журналист.
Родилась в старинной княжеской семье, ее предки — Рюриковичи; в роду матери
(урожденной фон Книмен) — архитектор Карло Росси. Россия в сознании Шаховской
запечатлелась преимущественно деревенская, та, где проходило ее детство (имение
Матово под Тулой) и где она прожила несколько нелегких месяцев кровавой смуты
1917-18, в которую попали и многие ее родные (некоторое представление об этом
времени дает ее рассказ «Собачья смерть»). Отец погиб в 1921.
С сент. 1916 по февр. 1917 Шаховская училась в Петрограде в Екатерининском
институте. Но, по ее признанию, «хотя и успела провести в Петербурге-Петрограде
несколько зим, все же жила во мне больше крепкая, черноземная, деревенская
жилка». В февр. 1920 Шаховская с матерью и двумя сестрами из Новороссийска
уехала в Константинополь, где стала учиться в американском женском колледже. В
1923 оказалась в Бельгии, в Брюсселе, училась в монастырской школе, в Бельгии
начала лит. жизнь. Но уже в 1925 Шаховская оказывается в Коллеж де Франс.
(Впоследствии Шаховская долгие годы жила в Париже, сохраняя бельгийское
гражданство.) В Париже Шаховская вышла замуж за Святослава Малевского-Малевича.
В 1926 их обвенчал отец Сергий Булгаков (видным деятелем Православной Церкви
стал брат Шаховской Димитрий, в монашестве Иоанн, архиепископ Сан-Францисский,
печатавший стихи под псевдонимом Странник). Вместе с мужем, живописцем и
химиком, учеником Нильса Бора, Шаховская вскоре после свадьбы уехала в Конго,
где Малевский-Малевич получил работу (впечатления от тропической Африки нашли
отражение в рассказе «Одиночество»).
В 1932 Шаховская от бельгийской газеты «Ле Су-ар» была послана специальным
корреспондентом в Эстонию, Латвию, Литву и Польшу. После 12-летнего перерыва
она вновь побывала в России — под Псковом в Печорах. По ее признанию, Печоры
тогда произвели на нее более «русское» впечатление, чем Москва 1956-57, где она
находилась с мужем, в то время бельгийским дипломатом.
В 1930-е Шаховская состояла членом русского Союза молодых писателей и поэтов в
Париже, печаталась в эмигрантских «Современных записках», «Русских записках» и
др. После войны — в «Возрождении», «Новом журнале», «Континенте». Жила
Шаховская с мужем также в Марокко — в бурные для этой страны 1950-е. О событиях
тех лет написаны по-французски романы «От слова — к крови» («La Parole devient
Sang», 1955) и «Смертельные игры» («Jeu de Massacres», 1956). Оба произведения
высоко оценены французской критикой. Во Франции как романист она известна под
псевдонимом Жак Круазе, сохранившимся с военных времен: так Шаховская
подписывала статьи и корреспонденции. Другие книги — мемуары и исторические
работы — вышли под ее настоящим именем.
Первый же роман Жака Круазе «Европа и Валериус» («Europe et Valerius», 1949)
был удостоен Премии Парижа. В 1952 издан роман «Запасный выход» («Sortie de
Secours»), Первая работа Шаховской по-французски появилась в 1937 — «Жизнь
Александра Пушкина» («Vie d'Alexandre Poushkine»). Широко известны во Франции и
Англии исторические произведения Шаховской и ее мемуары. За книги «Повседневная
жизнь Москвы в XVII веке» («La vie quotidi-enne a Moscou аи XVII siecle», 1963)
и «Повседневная жизнь Петербурга в эпоху романтизма» («La vie quotidi-enne a St
Petersbourg a I'epoque roman-tique», 1967); она получила премии Французской
академии. По-французски же вышли 4 тома ее мемуаров «Таков мой век» («Tel est
mon siecle»), охватывающих промежуток с 1910 по 1950. Шаховская — офицер ордена
Почетного легиона, в 1987 получила высшую правительственную награду из
присуждаемых деятелям литературы и искусства — звание Командора Ордена Искусств
и Словесности и золотую медаль Парижа.
В сент. 1939, в первые дни войны, Шаховская вместе с мужем создала в Брюсселе
Общество бельгийских друзей Франции. В мае 1940 поступила в санитарные части
французской армии, участвовала в Сопротивлении. В 1942, через Гибралтар
проникнув в Англию, стала редактором Французского информационного агентства в
Лондоне.
В 1945-46 работала военным корреспондентом при союзных армиях.
С 1949 по 1969 Шаховская пишет исключительно по-французски. Но во всех ее
книгах есть какие-то русские черты — персонажи, культурные реалии,
реминисценции, не говоря о том, что большая часть ее работ прямо связана с
историей России и ее современной жизнью. В 1960-е Шаховская,— ответственная за
культурную программу русского отдела французского радио, а с 1968 по 1978 —
главный редактор газеты «Русская мысль». В это время она вновь вернулась к
родному языку и с 1970 писала преимущественно по-русски. По ее инициативе в
1982 в Париже издан «Русский альм.».
В последние годы жизни от литературных дел Шаховская отошла, поселившись 19
нояб. 1998 в «Русском доме» в Сент-Женевьев-де-Буа, откуда мечтала уехать в
Россию. Однажды даже пыталась с этой целью бежать, проведя в итоге ночь в
полицейском участке. Все-таки ей уже было за 90...
До войны известны были русские стихи Шаховской: сборник «Двадцать одно» (1927,
под псевдонимом Зинаида Сарана); «Уход» (1934) и «Дорога» (1935). В них главное
— это приятие мира самого по себе, а не того, что в этом мире может быть нажито
или благоприобретено: «И в страшный час земной разлуки — / Благословенно
бытие,— / Прими, Христос, пустые руки / И сердце полное мое». Изгнание, разлука
с родиной способствовали осознанию и обретению Шаховской христианских истин как
истин поэтических. Ее лирика восходит к изначальным евангельским ценностям, с
горькой и смиренной простотой осознанным вне России: «Без денег, даже без
друзей, /И в шуме городском, отравном, / Богаче тот, кто всех бедней. /
Светлее, чище и бесславней...» В стихах Шаховской недоступность России не
уменьшает, а увеличивает ощущение ее реальности. Может быть, это даже
единственная неуничтожимая реальность ее поэзии.
С эстетической точки зрения стихи — самая выразительная часть русскоязычной
литературной работы Шаховской. Ее ассоциативная лирика к изощренным
направлениям русской поэзии XX в. прямого отношения не имеет. Она ассоциативна
в том смысле, что обозначает глубокие чувства, не поддающиеся прямому
называнию, хотя и связанные с самыми простыми вещами. Ее девиз — «Храни
несказанное слово» — говорит о том, что оно призвано точнее мысли передать
пережитое ощущение бытия. Приметы этого бытия — это приметы, не отчуждаемые от
русской жизни, какой бы она ни была в самые неустроенные, тревожные периоды
исторического существования. Поэтому так просты основные слова-символы, на
которые Шаховская опирается в стихах: земля, небо, сердце, крест, ветер,
бледный свет зари, ломоть хлеба...
Существенное значение для уяснения взглядов Шаховской имеют ее русские статьи
«Веселое имя Пушкина» (1971) и «Трагедия Петра и трагедия России» (1972). В
последней автор размышляет о начале нового периода русской истории.
Теоретические постулаты статьи незавуалированы: «Всякая революция уничтожает
ценности — всякая эволюция прибавляет новые ценности к старым». В свете этого
положения автор рассматривает деятельность преобразователя России под
неожиданным углом зрения. Шаховская пишет о недостаточной изначальной
образованности Петра, даже о его «необразованности» — по сравнению с его
политической противницей царевной Софьей. Пётр вынужден был решать проблемы,
вставшие перед Россией, без надлежащей к тому интеллектуальной
подготовленности. Его гигантская энергия толкала его к революционной ломке
унаследованного порядка не потому, что тот был так уж плох, а потому, что
молодой царь его не понял, не осознал направления его движения. В целом
Шаховская мыслит о России как о европейской стране, но испытывающей
непрестанный соблазн оттолкнуться от Европы, ибо и Европа также не раз склонна
была увидеть в России чуждую ей силу. Мирового размаха культура, созданная в
России за два века, запечатлела не развал и хаос, а гармонический динамизм ее
исторического бытия. В полной мере он явил себя через Пушкина. Поэт, по
выражению Шаховской, «...завещал нам трудный подвиг равновесия ума и сердца,
ответственности и беспечности, преодоления греха раскаянием». Этот тайный
подвиг России еще предстоит совершить.
В книге «Отражения» (1975) Шаховская рисует впечатляющие портреты Бунина,
Зайцева, Ходасевича, Замятина, Цветаевой... Мемуары, им посвященные, помимо
массы живых подробностей, пестрят проникновенными психологическими
характеристиками.
Наполовину мемуарная книга «В поисках Набокова» (1979) таит в себе вполне
романическую интригу. Она состоит в том, что В.В.Набоков оказался для Шаховская
писателем, некогда ею любимым и одновременно разочаровывавшим (и
разочаровавшим) ее.
Если полемика с Набоковым ведется нередко на личностном, психологическом
уровне, то рассказы, эссеистика, статьи и особенно стихи Шаховской написаны в
благородно открытой, простой, сдержанной манере свободного человека, которому
не нужны иносказания и метафорические ходы, чтобы выразить то, что он хочет
выразить. Свободное слово бескомпромиссно осознано писательницей как главная
привилегия изгнанника.
Соч.:
Двадцать одно. Брюссель, 1927;
Уход. Брюссель, 1934;
Дорога. Брюссель, 1935;
Перед сном. Париж, 1970;
Отражения: Эссе, письма. Париж, 1975;
Рассказы. Статьи. Стихи. Париж, 1978;
В поисках Набокова. Париж, 1979;
В поисках Набокова. Отражения. М., 1991.
Лит.:
Ходасевич В. Уход: [рец.] // Возрождение. Париж. 1934. 27 сент.;
Одоевцева И. Отражения: [рец.] // Новый журнал. Нью-Йорк. 1975. Кн.121;
Штейн Э. Вклад в историю зарубежной литературы // Грани. 1976. №99;
Медведев Ф. Мы — дети России: интервью с Зинаидой Шаховской // Книжное
обозрение. 1990. 9 марта;
Апешковский П. «По своему опыту...» // В поисках Набокова. Отражения. М., 1991;
Петрова Г.Г. Шаховская 3.А. // Русские писатели 20 века: биографический
словарь, М., 2000.
А.Ю.Арьев
Оглавление | Все источники