Слонимский Михаил Леонидович [01.08.1897-08.10.1972]
Слонимский Михаил Леонидович
[20.7(1.8).1897, Петербург — 8.10.1972, Ленинград]
— прозаик.
«Вообще рода я интеллигентского — ученые, литераторы, музыканты»,— сообщал
Слонимский в автобиографическом очерке (О моей жизни и книгах // Советские
писатели: Автобиографии. М., 1966. Т.III. С.622). Действительно, его дед
изобрел вычислительную машину, за что в 1845 был награжден Демидовской премией;
отец — литератор, член редколлегии журнала «Вестник Европы»; дядя (брат матери)
— проф. С.А.Венгеров. Неоднократно в доме Слонимского бывали философ
Вл.Соловьев, историк М.Стасюлевич. Двенадцати лет от роду Слонимский поступил в
четвертую классическую гимназию (Ларинскую), но, поскольку денег в семье не
хватало, «четырнадцати лет пошел на заработки — работал репетитором, "тянул
оболтусов", как тогда говорилось» (Там же. С.622). Как мн. подростки, увлекался
приключенческими и фантастическими романами, но «русские классики рано стали
небом и землей. Среди великих числил я и Гаршина» (Там же. С.623). Увлекался
историей: ее преподавал одно время В.Н.Сорока (Викниксор из «Республики Шкид»
Л.Пантелеева и Г.Белых). Началась Первая мировая война, и 17-летний Слонимский
подал заявление об ускоренном выпуске, сдал экзамены и ушел добровольцем на
фронт. Прошел всю Польшу, выбираясь из окружения, после контузии был отпущен в
Петроград и добился перевода в строй, в 6-й саперный батальон. Еще в 1-м
запасном полку начал вести дневник, страницы которого войдут в роман «Лавровы»
(1925). Об основном итоге этого периода жизни Слонимский потом сказал так:
«Солдатчина послужила мне хорошей школой. Прежний петербургский круг распался,
многие побежали к белогвардейцам и в эмиграцию. Я пошел на советскую работу»
(Там же. С.625).
В 1919 через посредничество К.Чуковского Слонимский знакомится с М.Горьким и
начинает сотрудничать в издательстве «Всемирная литература». В начале 1921 в
комнатке Дома искусств, которую занимал Слонимский, стали собираться молодые
прозаики и поэты, составившие группу «Серапионовы братья» (Л.Лунц, Вс.Иванов,
К.Федин, М.Зощенко, Н.Тихонов и др.). И в дальнейшем организаторская и
культурно-просветительная деятельность Слонимского не ослабевает.
1923 — Слонимский появляется в Бахмуте (ныне Артемовск) и вместе с Е.Шварцем и
Н.Олейниковым создает журнал «Забой», основу «Литературного Донбасса».
1924 — Слонимский редактирует повесть А.Голикова (Аркадия Гайдара) «В дни
поражений и побед».
1927 — Слонимский становится одним из организаторов Издательства писателей в
Ленинграде.
1929 — Слонимский — председатель Ленинградского отделения СП. И так до конца
жизни: участвует в работе многих. творческих объединений, дважды избирается
депутатом Ленсовета, неоднократно — членом правления СП СССР. Пестуя
литературную молодежь, учит законам мастерства таких ныне известных писателей,
как Д.Гранин, В.Конецкий, Г.Горышин, А.Битов.
После появления первой книги Слонимского «Шестой стрелковый» (1922) его назвали
«фаталистом», отмечая, что в каждом из его рассказов кто-нибудь гибнет, причем
по воле рока. Действительно, убит в бессмысленном бою юный прапорщик Лосинский;
прислужница цукерни Мариша становится жертвой безумного корнета Есаульченко
(рассказ «Варшава»); крушит офицерские черепа чертово колесо, страшное,
неуправляемое (рассказ «Чертово колесо»). Забава и смерть, подвиг и
преступление уравнены. Связь с литературой «потерянного поколения» (Э.Ремарк,
Э.Хемингуэй, Р.Олдингтон) несомненна, причем и на стилевом уровне
(психологическое отстранение). Но сам Слонимский решительно отделялся от такого
поколения, считая его «уничтоженным войной» и питая надежду на духовное
возрождение человека в условиях новой, Советской России. Е.Шварц подметил: «Ему
лучше всего удавались рассказы о людях полубезумных, таких, например, как
офицер со справкой: "Ранен, контужен и за действия свои не отвечает" (герой его
"Варшавы"). И фамилии он любил странные, и форму чувствовал тогда только, когда
описывал в рассказе странные обстоятельства. Путь, который он проделал за годы
нашего долгого знакомства, прост. Он старался изо всех сил стать нормальным. И
в конце концов действительно отказался от всех своих особенностей. Он стал
писать ужасно просто, занял место, стал в позицию нормального» (Шварц Е. Живу
беспокойно...: Из дневников. Л., 1990. С.283). Романы Слонимского «Лавровы»
(опубл. 1926, 2-я ред. 1953) и «Фома Клешнев» (1931) с добротной
психологической достоверностью поведали о сложной перестройке интеллигентского
сознания в эпоху революционных потрясений. Ищущий правды, стремящийся к
самоопределению Борис Лавров, преисполненный ложной значительности Григорий
Жилкин, практик революции Фома Клешнев, как и прочие персонажи дилогии,
подчинены железному историческому закону. Их жизненные пути расходятся,
пересекаются, идут параллельно, но всегда чувствуется общий магистральный план
переделки личностей.
Стремясь окончательно утвердиться в правоте нового уклада, после создания
гротескной повести «Средний проспект» (1927) о «жизни пластов нэповского
мещанства» С. переключается на разоблачение буржуазного Запада. Побывав летом
1932 в Берлине, в ряде очерков он четко обрисовал лицо страны, стоящей в
преддверии фашизма, а затем в «Повести о Левинэ» (1935), основанной на
документах и мемуарных сведениях, рассказал о трагедии Баварской республики.
Черты характера немецкого коммуниста окажутся созвучными облику советского
пограничника Андрея Коробицына из одноименной повести Слонимского (1937):
полная бескомпромиссность при подчинении революционному долгу. В годы
Отечественной войны, как и раньше, Слонимский сотрудничал в журнале
«Пограничник», писал о героизме на фронте и в тылу (сборник «Родной дом», 1942;
повесть «Стрела», 1945). «В послевоенные годы,— рассказывал Слонимский,— в
атмосфере, создававшейся культом личности, положение мое, как и многих других,
становилось все более шатким. По совету Б.Горбатова я уехал из Ленинграда в
Москву, где в основном и работал до весны 1953. Читал много рукописей,
альманахов, книг в областной комиссии Союза писателей, много ездил по стране.
Давно зрел у меня замысел романа о первых годах Советской власти. В Москве я
начал писать его. Я стремился в нем вызвать к жизни тех людей, которые готовили
революцию в большевистском подполье, кто совершил Октябрьскую революцию, в
голоде, холоде, нищете победил белогвардейцев и интервентов в боях гражданской
войны, а затем, в условиях нэпа, строил Советское государство»
(Автобиографии... С.634). Замысел осуществился, трилогия была написана
(«Инженеры», 1950; «Друзья», 1954; «Ровесники века», 1959), но сенсации не
произвела, как и роман «Семь лет спустя» (1963), посвященный, по словам автора,
«проблеме борьбы с последствиями культа личности». В последние годы жизни
Слонимский постоянно печатал выразительные воспоминания о
писателях-современниках.
В 1939 был награжден орденом «Знак Почета», а в 1957 — орденом Трудового
Красного Знамени.
Соч.:
Сочинения Т. 1-4. М.; Л., 1927-28;
СС: в 4 т. Л., 1969-70;
Инженеры. Друзья. Ровесники века. Л., 1961, и др. изд.;
Книга воспоминаний. М.; Л., 1966;
Завтра: Из записок старого человека. Л., 1970;
Избранное: в 2 т. П., 1980;
Дневниковые записи, заметки, случаи // Нева. 1987. № 2. С.168-171.
Лит.:
Горелов А. Путь современника: О творчестве М.Слонимского. Л., 1933;
Луговцов Н. Михаил Слонимский: Критико-биографический очерк. Л., 1966;
Филиппов Г. Ровесник века // Звезда. 1973. №8. С.213-218;
Рахманов Л. Он жил литературой // Нева. 1977. №8. С.200-202;
Сажин В. Принципиально добрый человек // Звезда. 1977. №8. С.179-185;
Горышин Г. Жребий. Рассказы о писателях. Л., 1987.
Г.В.Филиппов
Оглавление | Все источники