Рукавишников Иван Сергеевич [15.05.1877-09.04.1930]
Рукавишников Иван Сергеевич
[3(15).5.1877, Нижний Новгород — 9.4.1930, Москва]
— поэт, прозаик, драматург.
Происходил из старообрядческого рода торговцев железом, миллионеров. В детстве
много болел. Воспитывался в Нижегородском дворянском институте, но из-за
туберкулеза после окончания 3-го класса прервал учебу для лечения в
кумысолечебном заведении. Позже вернулся в институт, но в 1892 снова оставил.
Полгода жил в Ментоне, затем в Тироле, где лечился в туберкулезных санаториях.
Вернувшись, экстерном окончил гимназию, занимаясь также живописью.
Рукавишников начал писать стихи в школьные годы. Публиковал их в газете
«Нижегородский листок». В 1898 напечатал первое прозаическое произведение —
повесть «Семя, поклеванное птицами», в котором рассказывалось о болезненном
юноше из богатой семьи, мечтавшем о литературной славе. Повесть отчасти имела
автобиографическую основу. В художественном отношении она была слабым
подражанием прозе М. Альбова.
В 1900-01 Рукавишников учился в Петербургском археологическом институте по
специальности «археология». В это время на основе принципиальных идеологических
разногласий порвал с семьей, что сказалось на материальном положении
Рукавишникова. Он переехал на жительство в Петербург, где сблизился с
литературной группой писателей-«знаньевцев», группировавшихся вокруг
М.Горького. Стал печататься в сборнике товарищества «Знание» и в журнале
демократической и символистской ориентации («Весы», «Золотое руно»,
«Образование», «Нива» и др.).
В раннем поэтическом творчестве Р. был под влиянием поэтов «чистого искусства»
и К.Бальмонта. Темы болезни, одиночества лирического героя, смерти —
центральные в его 1-й книге «Стихотворений» (1901).
Воздействие лирики французских «проклятых» поэтов и «старших» символистов
определило поэтику и тематику 2-й книги «Стихотворений» (1902). Не отрицая
одаренности Рукавишникова, рецензенты расценили его книгу как результат моды на
декадентство. Лирический герой 3-й книги «Стихотворений» перешел от погружений
в сатанинские бездны к ожиданию просветленной неземной любви. Усилилась
сюжетность лирики, произошел переход к балладной форме. Рост поэтического
мастерства Рукавишникова отметил В.Брюсов, указав, что «в его "третьей" книге
много интересных попыток: пробы свободного стиха, искания новых впечатлений в
повторении слов» (Весы. 1904. №4. С.62). Композиционное единство,
последовательность тематического развития и общность художественного оформления
позволяют видеть в трех первых поэтических книгах Рукавишникова трилогию.
Рукавишников восторженно отнесся к революции 1905, но его политические
убеждения были крайне неопределенными, а стих., посвященные этой теме, были
полны ходульной риторики — «Кто за нас — иди за нами!» (1905), «Три знамени»
(1906) и др.
Рукавишников оставался в русле символистских тем и поэтики и во второй половине
1900-х. Герой 4-й книги «Стихотворений» — поэт, одинокая личность,
преодолевающая земную страсть и восходящая к надмирным ценностям. Критик
А.Измайлов писал, что основным настроением Рукавишникова стало «исполненное
почти непомерного пафоса заявление о своей пророческой миссии <...>. Книгу
стихов Рукавишникова надо выжать. Тогда она уменьшится в объеме наполовину, но
много выиграет содержательно» (Новая иллюстрация. 1907. №8. С.63-64). Брюсов
отмечал: «Боимся, что Ив.Рукавишникову так и суждено остать-ся растрепанным
романтиком с декадентскими проповедями на устах» (Весы. 1907. №1. С.72).
Поэзию и прозу Рукавишников конца 1900-х — начала 1910-х отличает интерес
автора к эзотерическим темам, изощренность художественной формы. Исследование
оккультной литературы обусловило тематику сб. рассказов «Сны» (1910). В нем
рассказывалось об инобытиях героя в различных исторических эпохах («Любовники
царицы», «Раб», «Шут» и др.). В стилистике прозы Рукавишникова ощутимо влияние
оккультных произведений В.И.Крыжановской, особенно ее романа «Жизненный
эликсир» (2-е изд. 1910).
В начале 1910-х Рукавишников получил наследство. Жил в имении Лазорево
Нижегородской губ., в Крыму, приезжая ненадолго в Петербург и Москву. Главное
произведение Рукавишникова — роман-хроника «Проклятый род» (ч.1 — «Семья
железного старика», ч.2 — «Макаровичи», ч.3 — «На путях смерти»; 1911-12). В
романе Рукавишников дал историко-мистическое осмысление судьбы своего рода.
«Волжские миллионы» предстают в нем как одновременно и социальная, и
инфернальная злая сила, губящая три поколения рода. Большая часть героев имели
реальные прототипы. Во многом автобиографичен образ родового отщепенца —
художника-декадента Виктора. Сначала Рукавишников не отрицал биографического
подтекста своего произведения: «Если вам что-либо говорит заглавие и вы знаете
мою биографию, <...> в этом романе будет много места отведено личному, много
строк из моей жизни» (Р<еги-ни>н Вас. Откровения «молодых». У И.С.Рукавишникова
// Петербургская газета 1908. №211 3 авг. С.2). Появление 1-й части романа было
воспринято на родине писателя как памфлет против клана Рукавишников. В открытом
письме в редакцию «Нижегородского листка» Рукавишников выступил против подобной
трактовки его произведения: «Я роман мой "Проклятый род" автобиографическим не
назову. Никого портретно изобразить не намеревался, имея же цели исключительно
художественные» (1911. 25 янв.). Но реально в основе фабулы романа лежала
преображенная, но подлинная история его семьи (см.: Родословная схема
Рукавишниковых // РГАЛИ. Ф.1147. Оп.2. Ед. хр. 7). Роман Рукавишников был
попыткой создания эпического произведения средствами лирической прозы, что
обусловило его художественные недостатки. С другой стороны, личные переживания
автора, лежащие в основе романа, способствовали глубине психологизма
произведения. Критики высоко оценили роман как новое слово в развитии жанра.
Вл.Кранихфельд писал, что, несмотря на все недочеты, это — «художественное
произведение значительной ценности, — произведение, которое по силе
изобразительности и широте захвата могло бы в нашей художественной литературе
последних лет занять одно из первых мест» (Современный мир. 1912. №9. С.275).
Дальнейшие прозаические произведения Рукавишникова (роман «Аркадьевка», сборник
рассказов «Близкое и далекое», оба — 1914) были значительно слабее в
художественном плане. Так, о рассказах Рукавишникова критик Ф.Д.Крюков писал,
что все это «в конце концов — скучно, несмотря на словесные выверты, когда эта
новизна стиля перестает быть новизной и в монотонной повторяемости своих
фокусов обнажает свое убожество» (РБ. 1914. №8. С.306-307). В поэзии
Рукавишников продолжил стиховые эксперименты. В книге «Сто лепестков цветка
любви. Песни женской души» (1916) он пытался создать сборник «женской лирики»,
героиня которого проходит духовный путь от девических грез до страстей и
разочарований зрелой женщины. С середины 1910-х Рукавишников много занимался
стиховой формой «триолета» (книга «Триолеты любви и вечности», 1917).
Февральскую революцию 1917 Рукавишников встретил в имении Лазорево. В 1917-18
работал в Нижегородском наробразе, организовывал художественный и исторический
музеи, разместившиеся в национализированном особняке Рукавишникова (история
дома — важный художественный мотив романа «Проклятый род»). Переехал в Москву,
в 1918-21 работал в Наркомпросе, заведовал Дворцом искусств. В 1921-23 был
преподавателем, заведующим учебной частью и заведующим библиотекой Высшего
литератрно-художественного института. Рукавишников был членом Всероссийского
СП, правления Всероссийского Союза поэтов, объединения «Звено», Псковского
археологического общества.
В 1920-е Рукавишников много сил отдавал стиховедческим исследованиям. Был
автором ряда статей в «Словаре литературных терминов» (Литературная
энциклопедия. М.; Л., 1925. Т.2). Разрабатывал фольклорные поэтические формы —
т.н. «напевный стих» («Сказ скомороший про Степана Разина, про Мухояря князя,
про дочку его Катерину, да еще про стремянного Васюту. В 6 песнях с присказкой
и концовкой. Стих напевный», 1925; и др.). 22 нояб. 1926 в Малом театре
торжественно отмечалось 30-летие литературной и общественной деятельности
Рукавишникова.
В истории русской литературы начала XX в. Рукавишников остался как автор романа
«Проклятый род», в котором, подобно «Будденброкам» Т.Манна или «Саге о
Форсайтах» Д.Голсуорси, с эпической широтой была показана история взлета и
падения рода русских капиталистов.
Соч.:
Семя, поклеванное птицами. М., 1896;
Стихотворения. Кн. 1-3. СПб., 1901-02, 1904;
Сны. СПб., 1910;
Проклятый род. Ч.1-З.М.; СПб., 1911-1912;
Аркадьевка. М., 1914;
Сто лепестков цветка любви. Песни женской души. М., 1916;
Сказка про попа Федула да про звонаря Ядула. Стих напевный. М., 1925.
Лит.:
Шенгели Г. О «напевном стихе»;
Малишевский М. Несколько слов о «напевном стихе» // Альм, артели писателей
«Круг». М.; Л., 1924. Т.III. С.129-132,133-138;
Муратова К.Д. Роман 1910-х годов. Семейные хроники [О романе «Проклятый род»]
// Судьбы русского реализма начала XX в. Л., 1972. С.123—126;
Грачева А. М. Семейные хроники начала XX века [О романе «Проклятый род»] //
Русская литература. 1982. №1. С.64-75;
Переписка Г.И. Чулкова с Блоком / вступ. статья, публ. и комм. А.В.Лаврова [О
стихотворной переписке Рукавишникова и Блока] // ЛН. М., 1987. Т.92. Кн.4.
С.406-407.
А.М.Грачёва
Оглавление | Все источники