Алексеев Глеб Васильевич [18.06.1892-__.__.1938] {ум.1938г.}
Алексеев Глеб Васильевич
[6(18).6.1892, Москва — 1938, в заключении]
— прозаик.
Родился в семье интеллигентов. Учился в 1-й московской гимназии в одно время с И.Эренбургом. Первой публикацией Аексеева был рассказ в газете «Копейка» в 1909.
В 1910 после окончания гимназии Алексеев вступил вольноопределяющимся в армию, служил в Твери и одновременно в «Тверской газете» публиковал свои стихи, рассказы и фельетоны. Затем Алексеев, недолго проработав в нижегородской газете «Волгарь», в 1912 стал помощником редактора отдела в газете «Русское слово», учился в Московском университете.
Во время Первой мировой войны Алексеев служил сначала в пехоте, затем попал в авиацию, с тяжелыми травмами чудом уцелел при аварии самолета. В Гражданскую войну Алексеев находился на Украине и на Юге России, был помощником редактора газ. «Новости дня» в Киеве, редактором киевской литературной газеты «Наш понедельник», помощником редактора ростовской «Свободной речи». Заболел сыпным тифом и вместе с госпиталем, где лечился, был вывезен из Новороссийска в Константинополь. Объездил много стран Европы, работал в Греции, Венгрии, Австрии, жил в Югославии. Слушал лекции в Загребском университете, переводил хорватского поэта И.Гундулича, сербских прозаиков Л.Лазаревича и Я.Веселиновича, украинцев И.Франко, В.Стефаника, М.Коцюбинского. Находясь в Югославии, Алексеев сотрудничал с газетой «Общее дело», выходившей в Париже, и с берлинской газетой «Руль». В начале 1921 послал в созданный в Берлине журнале «Русская книга» 4 очерка под общим заглавием «Живые тени» (И.Бунин, Л.Ратгауз, Б.Лазаревский и А.Каменский) и написал редактору журнала А.С.Ященко, что предполагает работать еще над очерками о М.Волошине, С.Сергееве-Ценском, И.Эренбурге, В.Брюсове и др.
В конце 1921 А. перебрался в Берлин.
Попав в столицу Германии, Алексеев полностью отдался литературной работе. Он писал для журнала «Новая русская книга», «Сполохи», «Жар-птица», «Театр и жизнь» и других, был редактором «Книгоиздательства писателей в Берлине». Одна за другой выходили книги Алексеева. Только в 1922 были изданы очерки о революционной деревне «Земля пробуждается», написанные еще в России (отрывками очерки печатались в газете «Таврический голос», «Свободная речь», «Заря России», в белградской «Русской газете»), а также украинские народные сказки «Бабьи посиделки», сборник рассказов военного времени «Живая тупь», роман «Под минаретами», помещено 9 рассказов в альманах «Веретено», шутливое стихотворение «Гераниевое счастье» в «Антологии сатиры и юмора» и множество публикаций в периодической печати, в т.ч. в журнале «Сполохи» был дан отрывок из «Живых встреч», рассказывающий об И.Эренбурге и о берлинском Доме Искусств. А.Белый в статье «О "России'' в России и о "России" в Берлине» назвал Алексеев в числе «обещающих имен» и «интересных потенций в эмиграции» (Беседа. 1923. № 1).
Литературный успех сопровождался ростом авторитета Алексеева в общественной жизни «русского Берлина». В созданном по инициативе А.Дроздова литературного объединении «Веретено» (объединение призвано было сплотить писателей разных политических взглядов, живущих как в эмиграции, так и в России) Алексеев был товарищем председателя. Летом 1922 содружество выпустило альманах и приступило к изданию журнала «Веретеныш». Однако вскоре в содружестве произошел раскол, одним из главных виновников которого стал А.Толстой, задумавший вернуться в Россию. Алексеев попытался примирить писателей, но осенью «Веретено» покинули И.Бунин, Г.Струве, В.Сирин (Набоков) и несколько других литераторов, а месяц спустя ушел из содружества и Алексеев.
На литературных успехах Алексеев эти перипетии заметно не отразились.
В 1923 он выпустил книгу «Живые встречи», сборник «Повести зарубежных лет», повесть «Мертвый бег» и перевод книги украинского писателя М.Коцюбинского «То, что записано в книгу жизни». Но, попав под сильное влияние А.Толстого и М.Горького, Алексеев начал менять свою ориентацию. Он сблизился с издательствами, где преимущественно участвуют писатели, не порвавшие с советской властью,— М.Слонимский, Б.Пильняк, К.Федин (Молодая гвардия. Берлин, 1923), В.Лидин, О.Савич, собравшийся на родину А.Толстой (Одиссея. Берлин, 1923), редактировал сборник со стихами А.Ахматовой, О.Мандельштама, М.Шкапской, И.Эренбурга и др. «Петербург в стихотворениях русских поэтов» (Берлин, 1923) и написал к нему предисловие, а осенью 1923 неожиданно для окружающих навсегда покинул Берлин и 7 нояб. появился в Москве.
Россия поначалу встретила Алексеева приветливо. В год его приезда в Петрограде была переиздана книга Алексеева «Мертвый бег» о жизни эмигрантов в одном из беженских лагерей под Берлином. В книге описан страшный быт, обреченность выброшенных на чужбину людей с изломанной судьбой, их горькие будни.
Тем временем Алексеев стремился ближе ознакомиться со страной, которую не видел много лет. Интересовался тем, как живут советские люди в столице, в деревне, и по-прежнему одну за другой выпускал новые книги. В 1925 он опубликовал захватывающий роман с напряженным сюжетом «Подземная Москва», где приключенческая линия повествования — поиски так называемой библиотеки Ивана Грозного — развивается на фоне густо и гротескно описанного уродливого быта москвичей. Вслед за романом вышла повесть Алексеева «Жилой дом» (1926) и сборник рассказов «Иные глаза» (1926). В этих книгах Алексеев рассказал о тех изменениях в жизни провинции и деревни, которые сумел подметить. По мнению писателя, изменения эти отнюдь не оптимистичны, что подтверждается и очередной его повестью «Шуба» (1928), и романом «Тени стоящего впереди» (1928), в котором Алексеев из всех русских писателей наиболее последовательно после И.Эренбурга высказал свой «антинэповский» максимализм. Роман этот не всеми был принят однозначно. Против него, например, выступил известный зарубежный литературный критик, делавший в течение многих лет регулярные обзоры текущей советской литературы, Марк Слоним: «Это неудачная, перегруженная всякими философствованиями вещь, в которой только порой мелькают какие-то тени художественной меткости и проницательности. Попытки автора дать не только картину современного кризиса семьи и половых отношений, но и подвести под нее какую-то обобщающую мысль, нарисовать пути, по которым в будущем пойдет освобождение любви, окончились полным крахом. Вместо романа получились длиннейшие диалоги и рассуждения действующих лиц на всевозможные темы, причем говорят они то как газетные фельетонисты, то как партийные начетчики. А жаль: у Алексеева есть талант, хоть и небольшой, но живой, без того налета самонадеянного легкомыслия, который так портит множество молодых писателей в России» (Воля России. Прага. 1928. № 4).
Чем больше произведений публикует Алексеев, тем чаще встречает отрицательное отношение к своему творчеству со стороны критики, причем не столько зарубежной, сколько советской. Служа обществу, Алексеев берется за всякую литературную работу: составляет (вместе с другими писателями) пропагандистскую брошюру «Против антисемитизма» (1930), ездит по стране и выпускает сборник очерков «Дела и люди соревнования» (1931), но тут же получает в ответ, что под флагом очерка он пытается протащить свои чуждые и враждебные пролетариату взгляды. Писал Алексеев и рассказы о революции — «Ковер» (1932) (о деятельности большевистского подполья в Харькове), «В восемнадцатом году» (1937) (о борьбе с английскими интервентами под Архангельском).
Алексеев написал пьесы «Макинтош», «Удар в степь», «Утро на Онеге», инсценировал свою повесть «Шуба» (для МХАТа) и роман «Тени стоящего впереди» (по предложению А.Таирова). Инсценировки Алексеев были приняты театрами, но запрещены цензурой и на сцене не пошли.
В 1932 судьба Алексеева вновь пересеклась с судьбой И.Эренбурга. Почти одновременно они побывали на строительстве крупнейшего химического комбината в г.Бобрики и оба написали очень своеобразные романы, весьма далекие по форме от привычных канонов жанра. И.Эренбург в своей «Книге для взрослых», опубликованной без обозначения жанра, перемежает картины строительства комбината со сценами в Париже и собственными мемуарами. Книга А. «Роза ветров», определенная автором как «поиск романа», тоже состоит из разнородных частей. Здесь и журналистский репортаж из Бобриков, и увлекательно написанные исторические экскурсы в прошлое тех мест, где ведется строительство, и яркие бытовые зарисовки. «Роза ветров» стала последним крупным произведением Алексеева. На I съезд советских писателей Алексеев не был допущен. Однако оргкомитет СП СССР, куда Алексеева все-таки приняли, посылает его в творческие командировки по национальным окраинам страны. В печати появляются киргизские очерки Алексеева — «Иссык-Куль» (1933), сборник произведений литературы коми «В Парме» (1936) (с обработкой фольклора Алексеева) и даже книга о лучшей лошади СССР «Граб» (1936).
Весной 1938 Алексеева арестовали и приобщили к делу ранее арестованных Б.Пильняка и А.Веселого. Когда Алексеев уже был арестован, а, возможно, и казнен, в Архангельске вышел 1-й том фольклора народа коми «в литературной обработке Глеба Алексеева». Сохранились документы о том, что в 1928-29 издательство «Молодая гвардия» выпускало 5-томное СС Алексеева с предисловием Ф.Раскольникова и портретом автора работы Н.Альтмана. О 3 томах сообщалось, что они вышли, 2 других, тщательно расписанные по содержанию, готовились к печати. Но разыскать эти книги не удалось.
Дата гибели Алексеева установлена условно.
Соч.:
СС / вступ. статья Ф.Ф.Раскольникова. М., 1929;
Мертвый бег: Повести зарубежных лет. М.; Пг., 1923;
Синие глаза: рассказы. М., 1926;
Горькое яблоко: рассказы. 2-е изд. М., 1928;
Повести с реки Синички. М., 1931;
Роза ветров: роман, рассказы / предисл. Л.Никулина. Тула, 1988;
Подземная Москва: роман. М., 1991.
Лит.:
Афузова Т.Б. Роман Г.Алексеева «Роза ветров» // Ученые записки Кемеровского педагогического института. Кемерово, 1966. Вып.13. С.47-55.
В.В.Полов
Оглавление | Все источники