Оцуп Георгий Авдеевич [10.01.1898-19.02.1963]
Раевский Георгий (настоящее имя Георгий Авдеевич Оцуп)
[29.12.1897(10.1.1898), Царское Село — 19.2.1963, Штутгарт]
— поэт, мемуарист.
Родился в семье придворного фотографа. Оба его старших брата были поэтами: Николай Оцуп принадлежал к акмеистским кругам и входил во «Второй Цех поэтов», поэтическое творчество Александра Оцупа началось уже в эмиграции, где он писал под псевдонимами Сергей Горный и А.Авдеев. В начале 1920-х Раевский эмигрировал из России в Германию, где окончил Берлинский университет.
В 1924 переехал в Париж.
В Париже Раевский был близок к В.Ф.Ходасевичу и с 1928 вместе с В.Смоленским, Д.Кнутом и О.Мандельштамом входил в поэтическое объединение «Перекресток». Г.В.Адамович причислял Раевский к школе Ходасевича, а Ю.Терапиано называл его первым и единственным гетеанцем среди парижских поэтов. В.Ф.Ходасевич писал: «Замечательно, что лучшие из молодых парижских поэтов окрашивают свою поэзию как раз не в те эмоциональные цвета, которые характерны для основной массы. Таковы Ладинский, Берберова, Смоленский, Раевский» (Ходасевич В.Ф.- С.347).
Под эмоциональными цветами, характерными для основной массы, Ходасевич подразумевал культивируемую Г.Адамовичем и близкими к нему поэтами цветовую «гамму» отчаяния и одиночества. Действительно, поэзия Раевского далека от приглушенных, бессильных интонаций, присутствующих в творчестве многих поэтов «парижской ноты». Пафос его поэзии — жизнеутверждающий, и если в ранний период творчества Раевского (1920-е) фундаментом этого жизнеутверждения являлось гетеанство, то в поздний (1940-50-е) оно было основано на христианском мироощущении.
Поэты «Перекрестка», как утверждал Г.Струве, «исповедовали своего рода неоклассицизм» и «культивировали строгие формы» (Струве Г.— С.221). Однако Г.Адамович считал, что от «слепого подражания Ходасевичу» (Адамович Г.— С.150) проистекают все беды молодых парижских поэтов, и в т.ч. Раевского. «Георгий Раевский,— утверждал Г. Струве,— тоже принадлежит к поэтам "классической" выучки. Он далек и от опростительства, и от экспериментальной замысловатости. Ему, может быть, не хватает оригинальности. Он суше Смоленского и уже Терапиано» (Струве Г.— С.234). В.Ходасевич считал, впрочем, что «Раевский обладает хорошей способностью разобраться в поэтическом наследии своих учителей» и несмотря на невольное копирование чужих стихов одарен собственным «поэтическим одушевлением» (Ходасевич В. Молодые поэты // Возрождение. 1928. 26 июля).
Первая книга стихотворений Раевского «Строфы» вышла в 1928 в Париже. Современники отмечали, что для нее было характерно подражание Пушкину и особенно Тютчеву. Но скорее следует говорить о культе пушкинской эпохи, характерном для творчества Раевского. Этим культом был обусловлен и выбор псевдонима, апеллирующего, вероятно, к поэту и публицисту В.Ф.Раевскому, одному из основателей Кишиневской управы декабристов, адресату стихотворения Пушкина «Не тем, горжусь я, мой певец...» (1822) и «Ты прав, мой друг...» (1822).
Раевский публиковался в «Числах», «Современных записках», альманахе «Круг», литературном отделе газеты «Возрождение».
В 1935-39 он был членом литературного объединения «Круг». Кроме того, Раевский входил в парижский Союз русских писателей и журналистов. Его вторая книга «Новые стихотворения» была набрана в Германии накануне Второй мировой войны, но вышла в свет только в 1946. В предвоенный и военный период своей жизни и творчества Раевского был близок к матери Марии (поэтессе Е.Ю.Кузьминой-Караваевой, принявшей монашество), а поэтическое творчество стало для него формой христианского служения.
В 1953 в Париже вышел последний сборник стихотворений Раевского — «Третья книга». В рецензии на нее Е.Таубер писала: «В современной эмигрантской поэзии он почти одинок. Поэзия его преимущественно волевая, никак не стихийно-иррациональная... Чувство одиночества, столь характерное для его современников, органически чуждо Г.Раевскому. Все его существо пронизано "соборностью", "преодолением раздельности земного бытия"...» (Грани. 1954. №21).
В поэзии Раевского действительно отсутствует центральная для поэтов «парижской ноты» тема одиночества. Лирический герой его поэзии пребывает под незримым покровительством Софии: для Раевского «высокое имя Софии» — неизменный спутник человека в его земном странствии. Лейтмотивом текстов Раевского являются «неба светлые сны» — эти «други изнемогающих», по выражению Е.Таубер (Грани. 1954. №21).
В 1940-50-е годы Раевский публиковался в альманахе «Орион». Жил в Орли, иногда заезжая в Германию.
Соч.:
Строфы. Париж, 1928;
Новые стихотворения. Париж, 1946;
Третья книга. Париж, 1953.
Лит.:
Адамович Г.В. Парижская школа в русской поэзии // Литературные беседы в 2 кн. СПб., 1998. Кн.2;
Гофман М. [Рец.: Строфы] // Руль. 1928. 1 мая;
Иваас Ю. [Рец.: Третья книга стихов] // Опыты. 1955. №4;
Слоним М. Литературный дневник Строфы // Воля России. 1928. 1 мая;
Струве Г. Русская литература в изгнании. Париж; М., 1996;
Терапиано Ю. [Рец.: Строфы] // Новый корабль. 1928. №4;
Герапиано Ю. Литературная жизнь русского Парижа за полвека (1924-1974): Эссе, воспоминания, статьи. Париж; Нью-Йорк, 1987;
Ходасевич В.Ф. Новые стихи // Ходасевич В.Ф. СС: в 4 т. Т.2. М., 1996.
Е.Ю.Раскина
Оглавление | Все источники