Минский Николай Максимович [27.01.1855-02.07.1937]
Минский Николай (настоящее имя Николай Максимович Виленкин)
[15(27).1.1856, с. Глубокое Виленской губ.— 2.7.1937, Париж]
— поэт, драматург, переводчик, публицист.
Родился в небогатой еврейской семье.
В 1875 окончил с золотой медалью минскую гимназию. В том же году поступил на
юридический факультет Петербургского университета; успешно завершив курс в
1879, получил степень кандидата прав. Но карьера юриста не прельщала Минского.
Печататься начал в 1876, опубликовав стихи в «Журнале русских романов и
путешествий», в газете «Новое время» («Сон славянина»).
Характеризуя творческую судьбу Минского, Блок отмечал: «...стихи его
захватывают несколько эпох, в них отразилось безвременье не только
восьмидесятых и девяностых годов, но и годы русской революции, а душа поэта
прошла как будто путь еще длинней и радостней — от "гражданских песен" до
"песен любви", от Надсона до Вл.Соловьева» (Блок А. СС: в 8 т. Т.5. С.277).
Влияние «скорбной музы» С.Надсона на раннего Минского не вызывало сомнений у
критиков.
Народнические мотивы, связанные более всего с поэзией Некрасова и Плещеева,
нередки в ранней лирике Минского (поэма «На родине», стихи «Наше горе», «В
деревне», «На чужом пиру» и др.), но в определенной мере прав был критик
С.А.Андреевский, утверждая, что либерализм молодого поэта носил скорее
общечеловеческий характер. Оценивая позднее свои первые произведения, Минский
писал, что в них выразилась боль «сгорания... на костре любви — к народу, к
человечеству...» («О себе», 1922). Довольно широкую известность обрела
напечатанная в подпольной газ. «Народная воля» драматическая поэма Минского
«Последняя исповедь» (1879), которая нашла отражение в картине И.Репина «Отказ
от исповеди перед казнью» (1879-85). Поэма написана в форме диалога между
приговоренным к казни юношей-революционером и священником, пришедшим в каземат
со словами прощения и утешения. «Не отвергай последний дар любви — / Земной
залог Господня примиренья. / Покайся, сын, в грехах...» — просит священник.
Осужденный в ответ «кается» в том, что он горячо полюбил «бедных и голодных»,
что не считал добро «несбыточною сказкой», что «к врагам народным всю жизнь
пылал священною враждой», что, «родившись меж рабами», хочет умереть свободным.
Гневно обличая «Божьих слуг», которые «с сильнейшими в союзе», он отказывается
просить прощения у Всевышнего. Потрясенный священник уходит, уступая место
палачу. Поэма, естественно, вызвала резкое недовольство властей.
Тираж первого сборника Минского «Стихотворения» (1883) был почти полностью
уничтожен по требованию цензуры за «тенденциозное содержание» (книга вышла в
1887). Также была запрещена к распространению поэма «Гефсиманская ночь» (1884)
(за искаженное изображение последних дней жизни Христа).
В середине 1880-х в мировоззрении поэта произошел перелом. В 1884 он
опубликовал в киевской газете «Заря» (29 авг.) статью под названием «Старинный
спор», ставшую едва ли не первой декларацией русского модернизма. Минский
выступил решительным поборником «вечного и чистого» искусства, творимого
свободным от злобы дня художником. Эта статья во многом предваряла идеи
нарождавшегося в России символизма: культ эстетики, индивидуализма, «мысль об
искусстве как преображении мира» (3.Г.Минц). В эти годы в сознании Минский
постепенно начинает складываться его философская доктрина «мэонизма» (от греч.
«мэон» — «несуществующее», «небытие»). В основе ее лежали мистические идеи
постижения тайны Бога, которая остается вечной загадкой, стремления к
«невозможному», бесконечному миру (ср. в одном из ранних стихов 3.Гиппиус: «Мне
нужно то, чего нет на свете...»). Тяготение личности к «несуществующему»,
запредельному обусловлена, по мистическим представлениям Минский, не только
разочарованием в реальной жизни и земных идеалах, но и тем, что человек
подспудно стремится преодолеть бытие во имя призрачного инобытия. Своеобразное
поэтическое выражение эти идеи получили в стих. «Как сон, пройдут дела и
помыслы людей...» (1887), которое, по мнению Блока, может быть поставлено
наряду с лучшими стихами современников Минского,— Фофанова, Мережковского,
3.Гиппиус: «ведь "жажда святынь, которых нет" — лозунг целой большой эпохи...»
(Блок А. СС: в 8 т. М.; Л., 1960-63. Т.5. С.284). Заключительные строки этого
стих, можно считать программными для Минского: «Но всех бессмертней тот, кому
сквозь прах земли / Какой-то новый мир мерещился вдали — / Несуществующий и
вечный, / Кто цели неземной так жаждал и страдал, / Кто силой жажды сам мираж
себе создал / Среди пустыни бесконечной». По словам Блока, эти стихи «полны
глубокой и успокоенной грусти, полной разочарованности в земном и тоски по
неземному» (Там же. С.283). Новое, идеалистическое миросозерцание Минского
нашло философское обоснование в его книге «При свете совести. Мысли и мечты о
цели жизни» (1890): «Пусть бесконечности нет, но стремление души вырваться из
оков конечного — это стремление бесконечно». «Мэонизм» Минского был вызван, по
сути, неутолимой духовной жаждой, которая почти постоянно томила его. Это были,
по позднейшему признанию М., поиски «храма над пустотой». Д. Мережковский
истолковал трактат Минского как свидетельство «глубоко современного
перерождения, хорошо знакомого людям 80-х годов». То, что происходило в
творчестве поэта на рубеже 1880-90-х, он декларативно выразил в стих.
«Посвящение»: «Я цепи старые свергаю, / Молитвы новые пою». В это время
определилась позднейшая репутация Минского как «отца русского декадентства».
«...Для молодежи 90-х годов имя Минского, как и его сверстника и соратника Д.
Мережковского, было бранным кличем,— вспоминал В.Брюсов.— Минский и
Мережковский первые попытались сознательно усвоить русской поэзии те темы и те
принципы, которые были отличительными чертами получившей в то время известность
и распространение "новой поэзии"» (Брюсов В.— С.278).
В 1890-е Минский — автор и сотрудник журнала «Северный вестник», где были
напечатаны его поэмы «Свет Правды» (1892), «Город смерти» (1894). Поэмы
В.Брюсов относил к лучшим произведениям Минского, отмечая оригинальность
замысла, сжатость, стройность построения.
Минский, однако, не довольствовался отвлеченным философствованием и «чистым
искусством». Он хотел действовать. Его влекло к тому, что тогда называли
«религиозной общественностью».
В 1901 он выступил одним из инициаторов петербургских Религиозно-философских
собраний (1901-03), призванных обсудить с духовенством важные религиозные
вопросы, способствовать одухотворению общества. Минский принял также близкое
участие в журнале Д.Мережковского и 3.Гиппиус «Новый путь» (1903-04), тесно
связанном с Религиозно-философскими собраниями.
В 1905 в судьбе Минского произошел «внезапный обрыв», когда им целиком
завладели текущие события. Он пережил всплеск революционных настроений, мечтая
об органичном «союзе интеллигенции и рабочих». Он сделался «бардом
социал-демократии» (Ю.Айхенвальд), вновь обратившись к «гражданской» поэзии.
Наибольшую известность получил его призывный «Гимн рабочих» («Пролетарии всех
стран, соединяйтесь!..»), который Блок назвал «безвкусной и трескучей рабочей
Марсельезой» (Блок А. СС: в 8 т. М.; Л., 1960-63. Т.5. С.281). Примечателен
отклик Д.Мережковского в письме к жене поэта, Л.Н.Вилькиной: «"Гимн рабочих"
меня огорчил: "из развалин, из пожарищ ничего не возникнет, кроме Грядущего
Хама» (Ежегодник РО Пушкинского Дома, 1991. СПб., 1994. С.232). Сблизившись с
социал-демократами, Минский стал редактором-издателем большевистской газете
«Новая жизнь». Объясняя позднее этот эпизод своей биографии, он, в частности,
писал: «Союз между символизмом и революцией — явление внутренне необходимое.
Художники с наиболее утонченными нервами не могут не оказаться наиболее
отзывчивыми на голос правды <...> Что касается меня, то союз между практическим
и теоретическим идеализмом всегда казался мне неизбежным. Для меня не было и
нет сомнения, что, для того чтобы русская личность очнулась от оцепенения, в
которое ее повергла наша ненормальная государственность, ей одинаково необходим
как внешний простор политической свободы, так и внутренний простор религиозной
истины» (На общественные темы. СПб., 1909. С.195). В связи с запрещением газеты
«Новая жизнь» Минский в дек. 1905 был арестован, началось следствие. После
месячного пребывания в тюрьме (в это время написан цикл стихов «В одиночном
заключении») он был отпущен на свободу под залог. Суд не состоялся, поскольку
Минский вскоре уехал за границу.
Жил он в основном в Париже. Испытал «рабство случайного труда». В эмиграции им
были созданы пьесы «Железный призрак» (1909), «Малый соблазн» (1910), «Хаос»
(1912). Две первые посвящены теме власти мира вещей над человеком, в драме
«Хаос» отразились события первой русской революции. Между тем в 1907 в
Петербурге вышло 4-томное Полное собрание стихотворений Минского. Многие
критики особо выделяли 4-й том, куда вошли произведения из сборника «Новые
песни» (1901). В.Брюсов отметил, что в наиболее характерных стихах Минского
(«Нет двух путей добра и зла...», «К Тебе, Господь, моя душа пришла...» и др.)
«мысль стоит на первом месте и оригинальность мысли часто искупает
неоригинальность формы» (Брюсов В.— С.279). Впрочем, Брюсов признавал, что
некоторые лирические творения Минский довольно непосредственны, своеобразны,
лишены рассудочности («Волны», «Шелест листьев», «Мертвые листья» и др.).
В Россию Минский возвратился после амнистии в 1913, но прожил на родине
недолго.
В 1914 он снова оказался за границей, некоторое время был военным
корреспондентом во Франции. После событий 1917 проживал в Берлине, Лондоне
(здесь до 1927 служил в советском полпредстве), Париже.
Творческая деятельность Минского была многообразной. Он писал стихи, поэмы,
драмы (помимо указанных, пьеса «Альма» (1900) — мелодрама с декадентскими
идеями и мотивами), публицистические и критические статьи, философские трактаты
(«Религия будущего», 1905; здесь Минский развивал свои идеи мэонизма), много
переводил («Илиаду» Гомера, произведения Байрона, Шелли, Верлена, Флобера и
др.). И все же художественные достижения Минского были достаточно скромными —
видимо, не в последнюю очередь потому, что часто он «не знал, за кем ему идти:
за эпохой или за самим собою» (Ю.Айхенвальд). И тем не менее прав был Брюсов,
утверждавший, что из стихотворений Минского можно «образовать небольшой томик»,
который был бы желанным для всех, кому дорога поэзия (Брюсов В.— С.279-280).
Соч.:
Полное собрание стихотворений: в 4 т. СПб., 1907;
Поэты 1880-1890-х. Л., 1972. С.84-138. (Б-ка поэта. Б. серия).
Лит.:
Брюсов В. Поэзия Н.Минского // Брюсов В. Среди стихов. 1894-1924. М., 1990.
С.275-280;
Блок Л. Письма о поэзии (1. «Холодные слова») // Блок А. О литературе. М.,
1980. С.127-133;
Куприяновский П.В. Из истории раннего русского символизма (Символисты и журнал
«Северный вестник») // Русская литра XX в.: Дооктябрьский период. Калуга, 1968.
Сб.1;
Минц 3.Г. Статья Н.Минского «Старинный спор» и ее место в становлении русского
символизма // Биография и творчество в русской культуре начала XX в.:
Блоковский сборник IX. Ученые записки Тартуского университета. Вып. 857. Тарту,
1989;
Айхенвальд Ю. Минский // Айхенвальд Ю. Силуэты русских писателей. М., 1994.
В.Н.Быстров
Оглавление | Все источники