Коляда Николай Владимирович [04.12.1957]
Коляда Николай Владимирович
[4.12.1957, с.Пресногорьковка Ленинского р-на Кустанайской обл., Казахстан]
— прозаик, драматург, актер, режиссер.
Родился в семье работника совхоза.
С 1973 по 1977 учился в Свердловском театральном училище (курс В.М.Николаева).
По окончании работал актером в труппе Свердловского академического театра
драмы.
В 1978-80 служил в войсках связи УРВО.
С 1980 по 1983 — снова в труппе театра.
В 1983-89 учился заочно в Литературном институте им. Горького (семинар прозы
В.М.Шугаева). По окончании на Всесоюзном совещании молодых писателей был принят
в члены СП СССР и в члены Литературного фонда.
В 1990 — в члены Союза театральных деятелей.
Первый рассказ «Склизко!» был опубликован в газете «Уральский рабочий» (1982).
Первая пьеса — «Играем в фанты» (1986) — принесла Коляда известность и была
поставлена во многих театрах страны.
В 1994 в Екатеринбурге прошел фестиваль пьес Коляды «Коляда-plays», в котором
приняли участие 18 театров России и зарубежья. К этому фестивалю был выпущен
первый сборник пьес Коляды «Пьесы для любимого театра».
В 1992-93 Коляда был приглашен в Германию как стипендиат Akademie Schloss
Solitude (Штутгарт). Работал актером в театре «Дойче Шаушпиль Хаус» (Гамбург).
С 1994 преподает в Екатеринбургском государственном театральном институте курс
«Драматургия». Читает курс тележурналистики в Свердловском гуманитарном
университете. Как режиссер Коляда поставил в Академическом театре драмы
(Екатеринбург) несколько своих пьес.
Коляда — «современный, модный и успешный драматург» (С.Корсакова), «самый
популярный из современных отечественных драматургов» (М.Давыдова), «объективно
популярный» (Е.Сальникова). Его причисляют к «новой» («поствампиловской») волне
современной драматургии, наравне с Л.Петрушевской, Л.Казанцевым, А.Галиным,
С.Злотниковым, С.Коковкиным и др., исповедующими и развивающимися в рамках
философско-эстетических принципов постмодернизма, уже вполне утвердившегося в
современной литературе и провозгласившего отсутствие точек отсчета, размывание
горизонтали и вертикали, отмену меры вещей, изъятие цены ценностей и т.д.
Потому в пьесах Коляды основными законами, правящими
художественным-драматургическим миром, становятся релятивность, хаотичность и
абсурд, на более примитивном уровне обретающие черты и формы обнаженного
натурализма. «Эпатаж — это <...> общий принцип Коляда-драматурга»
(П.Лейдерман), «Коляда — певец разрухи и упадка» (М.Одина), «живописатель
"дна"» (Г.Вербитская), обнаруживающий утрату ориентиров, смешение верха и низа,
равнозначимость и равновеликость трагического и комического начал в современной
жизни.
Сценический хронотоп пьес Коляда формируется временем и местом, которые автором
определены как «наши дни» и «провинциальная Россия». Материалом для пьес служит
низовой быт совр. (постсоветского) общественного мироустройства, наиболее
устойчивыми дефинициями которого становятся «дураки» и «дурдом». В традициях
постмодернистского восприятия «сумасшедший» мир в пьесах К. выглядит и
воспринимается как нормальный. Главным героем становится человек низов и
задворков, житель окраин и помоек, обитатель коммуналок и общежитий, «маленький
человек» в «тунике гуманитарного вакуума» (Г.Вербитская). Язык улицы, брань и
матерщина — наиболее адекватная составляющая лексического словаря персонажей
Коляды. Однако интересует Коляду не социальная сторона проблемы, а
философско-психологическая ее составляющая — одиночество героя, затерявшегося в
безумном мире, разобщенного не только с людьми, но и с самим собой. В сфере
интереса художника оказываются измельченные и больные души, исковерканные
судьбы, разбитые и ожесточившиеся сердца.
Однако воспринимать творчество Коляды только как «чернуху» невозможно, т.к. за
мразью и грязью его пьес ощутим живой огонек и «серебряные нити» любви. «Коляда
создает свой мир — колоритный и самобытный, где парадоксально сочетается
высокое и низкое, трагическое и комическое, пласты высокой культуры и
суррогатной, элитарной и маргинальной, символика и интенсивно приземленный быт.
В пьесах Коляды "черное", низкое всегда сочетается с романтически-возвышенным и
светлым <...> Коляда никому не отказывает в праве быть человеком, никого не
судит» (Г.Вербитская).
Коляда — один из самых профессиональных и «техничных» отечественных
драматургов. Коляда — «не любитель, он профессионал и умелец, знающий, на какие
педали следует нажимать и за какие веревочки дергать... Мастер пьесы»
(Г.Заславский). «Роли он выписывает, что называется, самоигральные» (А.Лайза).
«Он понимает законы сцены и умеет выписывать фактуру жизни» (М.Давыдова). На
внешнем уровне сюжет пьес Коляды минимизирован: в его основе оказываются
бытовая зарисовка, жизненный эпизод, частный случаи (нередко облаченные в форму
анекдота или шутки), имеющие место «всегда» и «везде». Но опрощенно-бытовые
«случаи» Коляды ординарны только на первый взгляд, по сути они исходно
«пороговы»: драматург чаще всего избирает «исключительные дни»: дни рождения
(«Канотье», «Полонез Огинского»), Новый год («Играем в фанты», «Сказка о
мертвой царевне», «Группа ликования», «Попугай и веники»), новоселье («Дураков
по росту строят»), смерть, похороны или поминки («Сказка о мертвой царевне»,
«Рогатка», «Канотье», «Чайка спела»), новое знакомство (напр., по брачному
объявлению в «Уйди-уйди» или «Персидской сирени») и т.п., т.е. ситуации,
предполагающие и провоцирующие самоанализ, рефлексию, оценочность, подведение
итогов, прогнозирование будущего. Разрешения конфликта в пьесах Коляды — пьесах
«открытой формы», пьесах «без границ»,— не происходит, оно выходит за рамки
фабульного развития действия, остается на уровне экзистенциальной
неисчерпаемости.
Смысловую динамику пьес Коляда формируют постмодерная интертекстуальность,
семантически значимый монтаж «чужого» (цитатного) и авторского слова, с одной
стороны, творящий образно-речевую характеристику («самовыражение») персонажа, с
другой — порождающий иное прочтение «устоявшихся истин», провоцирующий
неожиданное восприятие «общих мест». По словам Е.Дьяковой, в пьесах Коляды на
одном пространстве уживаются «лоскутья Чехова, песни советских композиторов,
надрывный сантехнический экзистенциализм Петрушевской, все припевы, хором
воспроизводимые от Смоленска до Находки».
Образ автора присутствует в тексте едва ли не на уровне сценического персонажа;
«позиция драматурга среди героев и сюжетов его пьес — позиция своего среди
своих» (Е.Сальникова). В отличие от традиционных постмодернистов авторский
персонаж Коляды не растворен в тексте и в героях, он явлен как самостоятельный
образ, нередко обозначенный в ремарках как Автор, с прописной буквы («Нелюдимо
наше море...»). Его комментарии развернуты, ремарки полны и избыточны, речь
субъектно-монологична.
Коляда пишет многоактные и одноактные пьесы, последние из которых объединяет в
циклы (напр., цикл «Хрущевка»), в жанровом отношении варьирующиеся от «грустной
комедии» до «притчи». Но в любом случае речь может идти о дефиниции «пьеса
Коляды», имеющей «свои жанровый каркас и стилевой колорит» (Н.Лейдерман).
В контексте русской драматургической традиции Коляды наследует идеи и приемы
драмы Чехова, развивается в ключе его театральной этики и эстетики (Коляда:
«Любимые мои драматурги — Антон Чехов и Теннесси Уильяме. Они не просто
классики, которые вот стоят на полке,— они рядом со мной»). В числе близких ему
по духу предшественников-современников могут быть названы А.Вампилов и
Л.Петрушевская.
В настоящее время Коляда написано более 70 пьес, более 30 поставлены в театрах
России. Пьесы Коляды переведены на немецкий, английский, французский,
итальянский, испанский, шведский, финский, венгерский, литовский, латышский,
греческий, болгарский, словенский, сербский, турецкий, украинский, белорусский
яз.
Коляда — лауреат различных премий, в т.ч. журнал «Театральная жизнь» за лучший
дебют (пьесы «Барак» и «Играем в фанты») (1988).
Коляда — член Авторского совета Российского авторского общества (РАО). Член
жюри фестиваля «Золотая маска» по номинации «Драматический театр и театр кукол»
(1999, 2000).
С 1999 — главный редактор журнал «Урал». Ведет авторскую телепрограмму «Черная
касса» на Свердловской ТРК. Коляда — автор сценария художественного фильма
«Курица» (студия ОРФ при «Мосфильме», 1991, реж. В.Ховенко); автор сценария не
вышедшего на экран художественного фильма по пьесе «Сказка о мертвой царевне»
(1993); автор литературной записи книги воспоминаний артистов — ветеранов
Великой Отечественной войны «Главная в жизни роль» (Екатеринбург, 1995). Живет
и работает в Екатеринбурге. По инициативе Коляды с 2003 проводится новый
драматургический конкурс «Евразия» (учредители и организаторы конкурса —
Академический театр драмы Екатеринбурга и «Некоммерческое партнерство
"Коляда-театр"»).
Соч.:
Пьесы для любимого театра. Екатеринбург, 1994;
Персидская сирень [и др. пьесы]. Екатеринбург, 1997;
Уйди-уйди [и др. пьесы]. Екатеринбург, 2000;
Кармен жива. Екатеринбург, 2002.
Лит.:
Виктюк Р., Николаев Ю. [Предисл.] «Рогатка» П.Коляды // Современная
драматургия. 1990. №6;
Старосельская Н. Паруса без ветра, или Ветер без парусов? // Современная
драматургия. 1993. №2:
Заславский Г. Другая жизнь Николая Коляды // Независимая газета. 1993. 9 сент.;
Смольяков А. Жизнь в антракте. Н.Коляда // Театр. 1994. №1;
Зорин Л. [Предисл.] «Барак» Н.Коляды // Современная драматургия. 1995. №5;
Сальникова Е. В отсутствие несвободы и свободы // Современная драматургия.
1995. №1-2;
Агишева Н. От Чайки — к интердевочке // Экран и сцена. 1996. №44;
Горгома О. Веет легкий матерок // Сегодня. 1996. 16 июля;
Турбин В. Дни на дне // Литературная газета. 1996. №31;
Ратина М. Мы едем, едем. Вот только куда... // Московский комсомолец. 1996. 2
июня;
Игнатюк О. Пространство русского сквернословия // Культура. 1996. 27 июля;
Лейдерман Н. Драматургия Николая Коляды: критический очерк. Каменск-Уральский,
1997;
Кукулин И. Ему и больно, и смешно... // Независимая газета. 2000. 17 авг.;
Богданова О. Драматургический постмодерн. СПб., 2003.
О.В.Богданова
Оглавление | Все источники